Не жить по шаблонам, делать то, что считаешь нужным
Слово о родителях
Судьбу Николая Дмитриевича Огородникова во многом определили его родители. Отец воспитывал не нотациями. Работяга, вынесший трудности Великой Отечественной войны, до конца оставался примером того, как необходимо относиться к делу.
Дмитрий, 13-й ребёнок в семье, к 18 годам имел образование шесть классов. Пройдя краткосрочные курсы офицеров, в звании младшего лейтенанта был отправлен на фронт. В документах местом службы Дмитрия Ильича Огородникова значится 3-я гвардейская мотострелковая бригада 4-го гвардейского танкового корпуса. Он воевал в пехоте, был командиром взвода. Вот только представьте: худенький, ростом 1 метр 60 сантиметров… Совсем мальчишка, а командовал взводом повидавших жизнь мужиков. Относились они к нему по-отцовски. Старались беречь, ценили за доброту и смелость, за то, что не прятался за чьи-то спины.
Про войну Дмитрий Ильич не так много рассказывал, но одна из историй навсегда врезалась в память сына Николая. В одном из боёв во вражеском окопе он столкнулся с фашистом. По сути, один на один оказались двое мальчишек с испуганными глазами. Направили друг на друга автоматы, но у обоих заклинило затвор. Быстрее среагировал Дмитрий — затвор, выстрел. Глаза, наполненные ужасом, долгие годы снились ему по ночам. Настолько потрясло, что вот так, вблизи, впервые убил человека. Врага, но… человека.
Орден Отечественной войны II степени Дмитрий Огородников получил за бой в деревне Тоня. Его взвод первым ворвался в населённый пункт, где объединил свои усилия с артиллерийской дивизией прорыва. Взвод Огородникова уничтожил 25 немецких солдат и офицеров, взял в плен восемь человек. А ведя сражение за деревню Плаза, удалось отбить восемь атак противника, уничтожив более 50 фашистов. В том бою Дмитрий был ранен, но продолжил командовать взводом, до конца выполняя боевую задачу.
Правая рука Дмитрия после ранения стала короче левой. Но это не мешало ему столярничать, слесарничать, строить (внёс вклад в строительство Хакасского гидролизного завода).
— Если он что-то мастерил, то на века. Табуретки до сих пор целые. Сколько лет прошло, а ничего им не делается. А какой был аккуратист! Всегда все инструменты разложены по полочкам, развешаны по гвоздикам — у каждой вещи своё место. Если кто к нему заглядывал, видел: идеальнейший порядок, — рассказывает Вера Фёдоровна, вдова Николая Огородникова. — Когда я открывала ящик с посудой, всегда вспоминала Дмитрия Ильича, потому что Коля раскладывал тарелки, чашки с такой же щепетильностью — от больших к маленьким. Не терпел беспорядка. От отца ему передалась и любовь к книгам. Без чтения он не представлял себе жизнь. Просто в одни периоды жизни это была художественная литература, а в другие — то, что требовала работа: юридические учебники, российские газеты, журналы, Дейл Карнеги…
Мама Николая Дмитриевича Наталья Андреевна трудилась агрономом. В своё время она окончила аграрный факультет Ачинского сельхозтехникума, работала на контрольно-семенной станции. Выращивала, высаживала цветы, деревья. Любовь к подобным делам передалась и Николаю Дмитриевичу. Помогала ему Вера Фёдоровна. Общие усилия приносили впечатляющие результаты. Например, картошка на даче при правильном обращении росла такая, что соседи диву давались: как так, вроде посадили всего ничего, а какой урожай собрали.
Отдельная история — огурцы. Высаживали их на… балконе. При посадке претензий на «промышленные» масштабы у людей, пребывающих тогда уже на заслуженном отдыхе, никаких не было. А вот при сборе… с явным намёком. С шести кустов, не поверите, кормилась семья всё лето (без какой-либо «химии»), а по итогу ещё и 16(!)
банок смогли засолить.
Будучи на пенсии, облагораживал он и территорию, прилегающую к дому. Ежегодно помогал высаживать цветы во дворе. Там же благодаря его стараниям прижились четыре саженца сосны (каждый день их поливал). Если бы ему, подростку, кто-то об этом рассказал, наверное, с трудом поверил. А ведь в усть-абаканской районке «Путь к коммунизму» успел поработать и в сельхозотделе. «У тебя же мама агроном», — обезоружили его весомым аргументом. Деваться было некуда, тянул лямку, попадая порой в смешные истории. Одна из них — когда спутал беременную свиноматку с хряком.
Эх, пути-дороги…
Мать Николая Дмитриевича сыграла важнейшую роль при выборе профессии сына. Он хотел поступать на артиста во ВГИК. А куда ещё идти парню, который танцевал, пел, играл на трубе, был членом команды КВН, посещал драмкружок, зачитывал до дыр «Советский экран»? С самого детства он как магнит притягивал к себе людей. Если родители не могли найти сына во дворе, то шли туда, где весело и шумно: обязательно в центре мини-представления окажется он — балагур, душа компании. Где ж ему ещё быть, как не на сцене? Но мама Наташа поставила ультиматум: «На артиста не пойдёшь, это несерьёзная профессия. Не для мужчины».
Однако и попытка стать самолётостроителем не удалась. Иркутский политехнический институт (друг сильно звал за компанию поступать на специальность «самолётостроение», как он мог отказать) шокировал конкурсным отбором. 50 вакантных мест при 45 медалистах — задумаешься тут, пожалуй. Но самое главное — уже во время экзаменов он понял: математика, лонжероны и фюзеляжи — не его стихия.
Вернувшись в Усть-Абакан, Николай решил временно устроиться на работу в аэропорт. Надо же было где-то пересидеть, осмотреться, принять окончательное решение. И тут помогла мама друга Сергея — Полина Степановна Третьякова. Когда-то она трудилась директором школы, но перешла в редакцию усть-абаканской районной газеты «Путь к коммунизму», где заведовала отделом писем. «Как я знаю, Коля, у тебя по истории и литературе пятёрки. И всегда удавались сочинения. Так почему бы тебе не попробовать себя в нашей редакции? Нам творческие люди всегда нужны. Ты же и фотографировать умеешь?» — «Умею!» — «Тогда я непременно поговорю с редактором насчёт тебя».
Приняли его в штат с испытательным сроком. Первое задание было незатейливое — написать, как дети провели лето. С этой скромной заметки в 1967 году и началось, по сути, общение с Виктором Брюзгиным. Некогда учитель русского языка и литературы Усть-Абаканской школы (чуть ли не все старшеклассницы в него были влюблены) на тот момент работал в районке ответственным секретарём. Ту первую заметку о каникулах готовил к печати именно он. «Терпимо… — прочитал Виктор Григорьевич исписанные листы. — Хотя на четырёх тетрадных страничках ты умудрился 13 раз повторить слово «было». Перебор! Давай-ка, Коля, истреблять этот сорняк».
Так они и шагали нога в ногу: газеты «Путь к коммунизму», «Красноярский комсомолец», «Красноярский рабочий», «Советская Хакасия». В «Красноярском комсомольце» Николай дорос от должности корреспондента отдела учащейся молодёжи до ответственного секретаря. В «Красноярском рабочем» был заместителем ответсека, собкором, заведующим отделом промышленности. В «Советской Хакасии» оказался, когда Виктор Брюзгин в 1982 году, по решению обкома партии, сменил на посту редактора Ивана Говорченко, руководившего газетой 30 лет. «Домой-то не хочешь?» — спросил Николая по телефону Виктор Григорьевич. Жизнь в большом городе его тяготила. «Тогда возвращайся, буду ждать», — поды¬тожил Брюзгин. И в декабре 1982-го Огородников, выпускник Новосибирской высшей партийной школы, вернулся в Хакасию, получив назначение на должность заместителя редактора областной газеты.
Здесь же с 1984 года по 2000-й проработал заведующим отделом писем и социальных проб¬лем Николай Кощеев. Именно Николай Максимович, редактор районной газеты «Путь к коммунизму», принимал на работу Колю Огородникова. И именно он на первых порах подсказывал, помогал. Всё это было по-простому, доходчиво. Старался делать так, чтобы тёзка не тушевался во время поездок по району. Опыта Николаю Кощееву было не занимать. Из 48 лет трудового стажа почти 30 (начинал в 1957 году с «Ирбейской правды») Николай Максимович отдал журналистике. Его не стало 12 апреля 2025 года, 2 мая он мог отметить своё 90-летие.
Закалка характера
Впрочем, и сам Николай, работая в районке, не давал себе расслабиться. Ещё учитель русского языка и литературы хвалила за школьные сочинения. Так что хотелось оправдывать ожидания окружающих. Желание научиться писать было настолько велико, что на подготовительные курсы, проводившиеся при филфаке АГПИ, из родного Усть-Абакана в Абакан добирался… пешком. Чтобы быстрее освоить азы профессии, старался читать как можно больше журналов и газет.
Следующим шагом стало возвращение в Иркутск. В 1968-м поступил на журфак Иркутского государственного университета. Отделение журналистики окончил в 1974-м заочно. А так как жизнь деньгами не баловала, успел за прошедшие годы поработать в Театре юного зрителя монтировщиком сцены, в радиотелецентре постановщиком 4-го разряда. Возможность окунуться в театральную жизнь окончательно убедила Николая в мудрости маминых слов — не мужское это занятие. Тем более что во время учёбы он продолжил работу и в редакции газеты «Путь к коммунизму». Трудовая книжка пополнялась записями: литературный сотрудник, старший литсотрудник, заведующий отделом сельского хозяйства, корреспондент-организатор местного радиовещания.
А ведь с журфаком могло и не сложиться. В 1972 году он из-за болезни не сдал сессию, накопились долги, идти в деканат было боязно. Всё решил случай: столкнулся в коридоре вуза с куратором группы. Разговор получился недолгим, но вполне понятным: забирать документы не стоит, приходи за обходным листом, раз вылечился — засучивай рукава и сдавай экзамены. И он сдавал. По два экзамена в день. Уж очень хотелось остаться в Иркутске.
Когда-то, после девятого класса, он заработал денег (месяц менял шпалы с путевыми рабочими на железнодорожной ветке от гидролизного завода до лесокомбината в Усть-Абакане) на экскурсионную поездку по Восточной Сибири. Побывал в Красноярске, Братске… Но больше всех запал в сердце Иркутск. Как будто история страны глянула на него, город пленил в первую очередь своим деревянным зодчеством, показался краше других.
Спасибо, что такой
В одном из семейных фотоальбомов хранится снимок, на оборотной стороне которого надпись: «Мы, журналисты «Сельской правды», уверены, что ты победишь в нелёгкой предвыборной кампании. Как победишь, сразу даём на первую полосу этот снимок, примерно с такой подписью: «Противники повержены. Победа! Я — депутат». Это про то, как Николай Огородников избирался в Верховный Совет РСФСР. В 1990 году за него проголосовало 80 тысяч избирателей. Работая в комитете по международным делам и внешнеэкономическим связям высшего законодательного органа, он побывал в составе официальных государственных делегаций в общей сложности почти в 40 странах мира. Запомнились встречи с президентами различных государств: в Египте — с Хосни Мубараком, в Анголе — с Жозе Эдуарду душ Сантушем, в Афганистане — с Мохаммадом Наджибуллой... В ЮАР доводилось общаться как с действующим президентом страны Фредериком де Клерком, так и с тем, кто станет им в будущем, — Нельсоном Манделой, лауреатом Нобелевской премии. Но особенно ему врезалась в память встреча с папой римским Иоанном Павлом II в апреле 1993 года в Риме на конференции продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединённых Наций.
Взятая высота не позволяла сидеть без дела. Переезд в Москву Николай Огородников воспринимал как возможность поучаствовать в улучшении жизни в стране и заниматься самообразованием. В 1993 году он окончил дипломатическую академию министерства иностранных дел Российской Федерации с красным дипломом. В мае 1993-го был назначен заместителем председателя комитета по средствам массовой информации Верховного Совета. При его непосредственном участии разрабатывался и принимался закон «О средствах массовой информации».
Ко всему прочему, он регулярно писал материалы в «Хакасию» с сессий Верховного Совета. Народным депутатом РСФСР Николай Огородников пробыл до октября 1993 года, когда Белый дом расстреляли из танков в результате конфликта исполнительной и законодательной власти. Жить в Москве он не остался. Вот как Анна, его дочь, написала о тех днях в соцсетях в 2018-м:
«Это было 25 лет назад, и мой папа Николай Огородников был тогда народным депутатом РСФСР первого созыва. Он остался в Белом доме, он не сдал свой мандат. За сданный мандат и отказ от полномочий предлагали 1 млн рублей. На сделку пошли многие. Точнее, почти все. Все жили в одном доме, и я помню, как соседи несли домой купленные «на премию» телевизоры, проигрыватели CD-дисков и прочие кастрюли, пока мы с мамой и младшей сестрой сидели, смотрели в тихом ужасе новости и не знали, жив ли папа. Он сначала нам звонил, рассказывал, что у них выключили воду, потом свет. А потом пропала и связь, а Белый дом начали обстреливать.
Я знаю, что это было очень трудное решение. Но сейчас я так хорошо тебя понимаю, папа. Спасибо, что ты такой.
P.S. Несколько лет спустя оказалось, что мы были единственной семьей, кто уехал, отказавшись от московской квартиры».
Новые веяния, захлестнувшие страну, не могли не коснуться жизни редакции газеты «Хакасия». На тот момент главный редактор республиканского издания уже не назначался, а избирался журналистским коллективом (Верховный Совет утверждал его решение). В этой должности Николай Огородников проработал 15 лет — до июня 2009 года. И нельзя сказать, что получились они простыми. Довольно серьёзной проверкой на прочность стали 90-е. Приходилось выживать. Зарплата продуктами и вечный вопрос: как раздобыть бумагу для печати очередного номера.
Вклад Николая Огородникова в историю СМИ республики неоценим. Его материалы украшали газету благодаря мастерскому владению пером, глубокому знанию темы. Своими публикациями, как говорят в таких ситуациях, он активно способствовал развитию уровня общественного сознания читателя.
Николай Дмитриевич был талантливым журналистом и опытным руководителем. Он не боялся брать на себя ответственность, не прятался за спины других. Делал ставку на молодых, понимал, что именно за ними будущее газеты — некоторые из них и по сей день трудятся в «Хакасии».
В годы руководства Николая Огородникова журналисты участвовали в профессиональных конкурсах, добиваясь заслуженных побед как на республиканском, так и на российском уровне. Наша газета впервые в истории вошла в «Золотой фонд прессы». Не уронили планку работники редакции и по сей день. Газета «Хакасия» — обладатель знака «Золотой фонд прессы — 2025» первой степени.
До ухода на пенсию он трудился помощником (советником) председателя правительства РХ, полномочным представителем главы Хакасии в группе муниципальных образований. Опыта хватало. А вот сил и здоровья… Николая Дмитриевича не стало 14 ноября 2023 года.
Всё случайное не случайно
— Про Колю я знала ещё до нашего знакомства. Выписывала «Красноярский комсомолец», когда он там работал. Газета была настолько молодёжная, настолько отвечала духу времени! — делится воспоминаниями Вера Фёдоровна. — Мне очень нравилось, как писал Николай Огородников. И я вспомнила его имя, когда познакомились в санатории.
Приезд в санаторий в ноябре 1997 года стал для Николая Огородникова судьбоносным. Два человека приехали в один день — 11 ноября — из разных городов, причём поездку в силу разных причин оба переносили неоднократно. Как будто кто-то свыше руководил их действиями...
Собираясь на обед в столовую, он завязывал шнурки на ботинках. Дверь в коридор была открыта. Услышав шаги, поднял глаза и увидел проходящую мимо его комнаты женщину. Что-то внутри толкнуло: «Иди за ней». Уже спускаясь по лестнице, Вера Фёдоровна почувствовала на себе чей-то взгляд, обернулась... Незнакомец так улыбался, будто спустя годы встретил давнишнюю знакомую.
Познакомились они после обеда, когда Вера Фёдоровна отправилась гулять. Тропы здоровья убегали вперёд через лес в гору и, петляя, спускались вниз к корпусам. Николай Дмитриевич догнал незнакомку, завёл разговор. На следующий день встретились снова. Вера Фёдоровна обратила внимание на частую смену настроения. Оказалось, что Николай Дмитриевич переживал тогда не лучшие времена. Из-за семейных обстоятельств душа была изранена, вынужденно жил с мамой.
Время, отведённое на лечение и отдых, быстро подошло к концу. Из санатория они уезжали вместе — так совпало. Она ехала домой в Железногорск, он по своим делам в Красноярск.
Расстались они на автовокзале Красноярска, обменявшись телефонами. Она пересела в автобус, направлявшийся в Железногорск, и всю дорогу думала над тем, было ли это знакомство случайным. Спустя годы Вера Фёдоровна уверена, что всё случайное в жизни не случайно. Есть какие-то закономерности, нам неведомые, по которым и складываются судьбы людей.
Николай Дмитриевич позвонил ей 1 января 1998-го, чтобы поздравить с Новым годом. А 7-го приехал в Железногорск. Пришлось прибегнуть к помощи старого знакомого и целую историю придумать, чтобы ему выдали пропуск в закрытый город. К счастью, всё получилось, Николай Огородников остановился в гостинице. Два дня они гуляли по городу, наслаждаясь красотой парка, озера. Вернувшись домой, он стал звонить всё чаще и чаще... Изредка приезжал в Железногорск. Теперь он уже был другим — окрепший духом, время сгладило острые углы.
— Я людей делю на тёплых и холодных. Колю я считаю тёплым человеком. У него была какая-то светлая аура, заряжал своей позитивной энергией, — вспоминает она. — Никогда и ни о ком при мне не говорил плохо, даже о своих недоброжелателях. Мне было с ним интересно. И разговаривать, и молчать. Ни одного дня я с ним не скучала, чувствовала себя легко и спокойно. Видела его доброту, отзывчивость и в то же время силищу, твёрдость характера. Всегда приходил на помощь людям, которым доверял. Его невозможно было переубедить, заставить свернуть с выбранного пути, поменять решение, если это не по душе. Он всегда знал, куда идти и что делать. Не жил по шаблонам, делал то, что считал нужным.
По словам Веры Фёдоровны, он водил её по улице за ручку как ребёнка. Знакомые этому всегда удивлялись. А одна из них однажды не удержалась: «У тебя в жизни такая любовь, это же видно! А у меня не было».
— Мы уважали друг друга, заботились. Вместе пировали. Вместе затягивали пояса. Были времена, когда жили на мою пенсию и пенсию его мамы... — говорит она. — А знаете, что мне понравилось тогда в санатории больше всего? То, как он относился к матери. Звонил каждый вечер, интересовался, чем занималась. До самых последних дней он заботился о ней.
И после некоторой паузы Вера Фёдоровна добавляет:
— Мне нравится высказывание Карла Юнга: «Встреча двух людей — это встреча двух химических элементов. Реакция может и не произойти, но если произойдёт — меняются оба». Мы изменились, и уже не хотелось расставаться. Мы поженились в сентябре 1998 года. 11-го числа. Для Коли оно было особым. Очень многое в его жизни случалось именно 11-го.