Верхний баннер в шапке

Как Вася и Боря Новый год встречали

№ 7 (24970) от 23 января
18:5023 января 2025
Тот первый новогодний день начался с того, что Дедыш очень удивился. К слову сказать, такое странное имя он придумал себе сам. Ему не нравилось, когда его называли дедом, дедушкой и тем более дедусей, и Дедыш (вот так, с большой буквы) точно подходило его неунывающему характеру и внешнему бородатому виду. Вообще-то Дедыш по паспорту был Сергеем Ивановичем, и поэтому я буду его так иногда называть. 
Так вот, этот самый Дедыш очень удивился, когда неожиданно обнаружил у висевших в коридоре часов-ходиков некоторые странности. Кукушка, отсчитывающая время довольно нежным и приятным кукованием, стала издавать какие-то скрипучие, ржавые звуки, а самое главное — куда-то пропала сама и больше не появлялась ни под каким предлогом. Дедыш снял часы с гвоздя и увидел, что кто-то насильственным путём «выпустил» кукушку на волю, и от неё остался короткий невзрачный болт, совсем мало похожий на яркую жестяную птицу.

— Ах, сорванцы! Ну-ка, идите сюда, сейчас я устрою вам допрос с пристрастием, — позвал дед внуков, подозрительно затихших в соседней комнате. Малолетние близнецы Вася и Боря Курочкины (он так их и называл — «внуки Курочкины», чтобы никого не выделять) третий день гостили у деда с бабушкой, и с первого дня кукушка в часах вызывала у них неподдельный интерес.
— Чья работа? Признавайтесь, а то не видать вам ни ёлки, ни праздника. — Сергей Иванович (назовём его так в связи с серьёзностью ситуации) прошёл за стол и усадил внуков напротив. — Сейчас будем составлять протокол допроса, чтобы всё было по закону.
Дедыш до пенсии работал следователем в прокуратуре и разбирался в этих делах не с чужих слов. Видя такую решительность деда, внуки Курочкины виновато опустили головы, и Вася, шмыгнув носом, сказал:
— Это я случайно плечом задел, кукушка и сковырнулась.
— Сковырнулась, говоришь. Я бы попросил не произносить моё любимое слово. Как же ты мог задеть плечом, если часы вон как высоко, а ты ещё мелкий шкет?
Вася немного помялся, подняв глаза на пустой гвоздь:
— Я это... когда проходил мимо, немного подпрыгнул.
— Да уж! — ещё раз сильно удивился Сергей Иванович такому откровенному вранью. — За дачу ложных показаний стоять тебе, Вася, в углу один час, а Боре, как соучастнику, — полчаса. И ни минутой меньше. Куда вы бедную птицу дели? Поди выбросили?
— Не-е-е, она у Бори под подушкой.
И Вася принёс кукушку. Дедыш, повозившись немного, навернул её как положено и повесил часы на место. С тех пор кукушка выглядывала в нужное время, но звонкий голос из-за нарушений в звуковом механизме окончательно потеряла и продолжала хрипеть и скрипеть, удивляя и веселя теперь уже людей незнакомых своими новыми способностями.

Братья-близнецы стояли сначала в разных углах, но вскоре перешли в один, откуда хорошо было видно, как баба Зина в соседней комнате наряжает пушистую ёлку, раскладывая комки ваты по веткам — будто это снег, развешивая вырезанных вручную разных зверьков и пристраивая на нитках сверкающую обёртками горсть шоколадных конфет, считая, что украшать самодельным и необычным всегда душевнее.
Потом баба Зина и Дедыш куда-то ушли, возможно, в магазин, наказав внукам стоять в углу, пока они не вернутся и не освободят их от повинности. Нарушение режима будет приравниваться к побегу и дополнительному стоянию в углу. А проследит за «арестантами» скрытая камера наблюдения. Дедыш открыл футляр старого фотоаппарата и направил чёрный глазок объектива на детей.

Вася и Боря, переминаясь с ноги на ногу, немного постояли. Скоро им это надоело, и братья сели на пол. В комнате напротив призывно светились конфеты на ёлке, и Вася сказал: 
— Давай, Боря, съедим по одной, никто и не заметит.
— Ага! — авторитетно возразил Боря, — баба Зина сразу догадается. Она всё видит насквозь. Да и камера... — он показал на фотоаппарат, который дети раньше не видели и не знали, что это за штуковина. Вася решительно отвернул его глазок в сторону:
— Теперь никто не узнает, а в конфетные бумажки завернём кусочки пластилина.
— Пластилина у нас хватит только на две штуки. Я его почти весь унёс в школу и там забыл, — с сожалением сказал Боря.
— Эх, ты, растяпа, но мы ведь не собираемся съедать больше двух.
Вася снял две конфеты и одну протянул Боре. Конфеты были замечательные на вкус, а как назывались, уже не вспомнить. Братья немного полюбовались красивыми фантиками, потом завернули в них пластилин и повесили на ёлку.
— А давай заворачивать кусочки хлеба. Его в шкафу целый батон, — предложил Вася, и Боря согласился. Уж очень ему хотелось хотя бы ещё одну конфету. Так, изрезав часть батона, они съели несколько штук, и конфеты закончились. Боря сказал, что последняя была для него лишней, а Вася пожалел, что больше нет...

Тут послышался звук открываемых дверей, и братья быстро встали в углы.
— Всё, ваш срок наказания истёк. Идите, приглашайте соседских бабушек. К ним тоже приехали внуки. Будем праздновать Новый год, — объявил, улыбаясь, Дедыш, примирительно и бережно похлопав внуков по хрупким плечам.
Две соседские бабушки, наряженные по-новогоднему: одна — с короной из стекляруса и с внуком Петей, другая — с красным клоунским носом на резинке и внучкой Катей пришли быстро и шумно. Все расселись на стульях, поставленных в ряд, как в театре, и дети стали по одному выходить и рассказывать стихотворения про зиму.
Боря отличился, исполнив два куплета песни. Возможно, «В лесу родилась ёлочка» или какой-то другой. Сейчас уже не вспомнить. Дедыш сыграл на гитаре небольшую пьесу, больше похожую на гаммы. Баба Зина и соседские бабушки спели что-то народное.

После концерта наступило время подарков. Мальчикам вручили игрушечные машинки (одинаковые, чтобы не было зависти, но разные по цвету), и они сразу стали гонять их по полу, гремя колёсами и тарахтя в три голоса. Девочке Кате подарили упакованную в красивую коробку куклу с готовым именем «Зина» на бирке, и это совпадение очень порадовало бабу Зину. Кукла пищала «мама» и устало закрывала глаза. И Катя тут же начала укладывать её, решив, что та долго не спала, ожидая, когда её подарят. Взрослых ждали подарки на кухне, куда они сходили посидеть, пока дети играют, и, по-видимому, выпили там немного вина. А может и не пили, и щёки у них раскраснелись от радости за детей. 

Самое интересное (уточняю — для нас, но не для героев рассказа) началось, когда баба Зина принесла большой никелированный чайник и сказала, что сейчас будем пить чай с конфетами и домашним печеньем. На середину стола поставила плетёное блюдо с фигурным печеньем, возле каждого — стакан в подстаканнике из серебристого металла, как в поездах дальнего следования (отчего соседские бабушки ностальгически вздохнули), и, разлив по стаканам душистый чай, торжественно сняла конфеты с ёлки. Конечно, баба Зина могла принести другие, но с ёлки, решила она, будет интересней.

Первой подала голос соседская бабушка с короной из стекляруса. Она сказала, что забирает Петю и уходит, не понимая, как можно пить чай с хлебными конфетами, а печенье, пусть и не фигурное, они могут поесть дома. Видно, характер у неё был вспыльчивый. Другая соседская бабушка, с красным клоунским носом на резинке, сказала, что ни разу в жизни не пила чай с хлебными конфетами и будет представлять их шоколадными, и они с Катей никуда не уйдут. Бабе Зине достались пластилиновые, и она промолчала. Дедыш внимательно посмотрел на внуков, и Вася, поёрзав на стуле и зардевшись как спелый помидор, предположил, что во всём виноваты дяди и тёти, которые делали эти конфеты и, по-видимому, решили устроить сюрприз.
— Хорош сюрприз, — покачал головой Дедыш и принёс новую порцию сладостей, тщательно исследовав их на кухне, и щёки у него зарделись не меньше Васиных... 

Вскоре все успокоились и стали пить чай, посмеиваясь над произошедшим. Только Васю и Борю ничего не радовало. Близнецы понуро ждали, что будет, когда гости уйдут. Конфет и печенья им уже не хотелось.
Через час строгий и официальный Сергей Иванович, по-простому Дедыш, опять усадил внуков перед собой.
— Ну что с вами делать? Вызову-ка я ваших родителей, пусть они сами решают, как с вами быть.
Внуки Курочкины в голос заревели, а баба Зина обняла их, успокаивая, и сказала, что они больше не будут: 
— Ведь так? 
И внуки облегчённо закивали вихрастыми головами.
До конца недели, каких-то два дня, Вася и Боря ходили как по струнке, а потом Дедыш вдруг заметил, что те стали пристально интересоваться его старым, дорогим как память, фотоаппаратом, и убрал его от греха подальше.

Владимир ПОПОВ
Абакан


Подпись к фото:рисунок Владимира Попова
Комментарии: 0 шт
64
Оставить новый комментарий
0 / 300
Комментарий будет отображен после проверки порталом
Добавить комментарий