Предлагаю вниманию читателей воспоминания о фронтовике Александре Байкалове, не вернувшемся с полей сражений Великой Отечественной войны...

Как следует из архивных документов, гвардии лейтенант А.А. Байкалов погиб 6 октября 1943-го в одном из боёв по освобождению советской Украины. А родился он в Большом Моноке Бейской волости Минусинского уезда, в год начала Первой мировой войны, в 1914-м. С фотографии смотрит на нас рослый широкоплечий парень с копной густых русых волос. Как вспоминали его родные сестры, лицом и статью Саша был похож на маму, а характером — в своего отца, монокского казака Анания Байкалова. Он заметно выделялся среди своих сверстников: со всеми был вежлив, следил за своей внешностью и неплохо учился.

Правда, ему удалось окончить лишь четыре класса: в Большом Моноке, где наша семья проживала до войны, была лишь начальная школа. Школа же крестьянской молодёжи находилась в райцентре, в селе Бея, до которой было почти полсотни с лишним вёрст. К тому же учение в отрыве от семьи было сопряжено с большими материальными трудностями. По рассказам других наших родственников, после побега из томской ссылки (а это уже другая, не менее детективная, история) и смерти нашей мамы мы с братьями были вынуждены из Большого Монока перебраться в Малые Арбаты, где нас приютили у себя родственники по материнской линии. Младшие братья Александра, Михаил и Василий, чтобы не быть обузой, ушли на заработки на золотой прииск Малый Анзас, что в Таштыпском районе. Александр целыми днями работал в Арбатском ЛПХ, но всегда находил время, чтобы поинтересоваться, как идут дела, помочь с учёбой самому младшему в семье, брату Ивану. В те далекие годы такого понятия, как восьмичасовой рабочий день, не существовало. Хозяева, у которых после побега из ссылки они квартировали, работали в колхозе от темна и до темна.

Позднее, в 1940-ом году Александр "по вербовке" уехал на Север, где работал в системе снабжения рабочих поселков… 22 июня 1941 года началась война. По рассказам его младшего брата Ивана Ананьевича: "... в январе 1942 года, отказавшись от положенной ему по закону "брони", Александр ушёл добровольцем на фронт. В своих письмах он писал, что окончил курсы командиров взводов и командует пулемётным взводом где-то в районе Сталинграда..." Уже находясь на фронте, я понимал, что моя воинская часть была в том же районе. Между тем, переписка наша была не частой и письма от брата мне приходили редко. Поэтому мне казалось, что стрелковая дивизия, в которой воюет мой старший брат, находится значительно севернее. Так мы и двигались от Сталинграда на запад, находясь в соседних армиях, но даже не подозревали об этом. Военная цензура в годы войны была очень строга: писать о потерях, расположении подразделения и многом другом нам было строжайше запрещено высшим командованием. Все лишнее в тексте вымарывалось густыми чернилами так, что прочесть текст было невозможно. А затем письма от брата Саши и вовсе перестали приходить. Я успокаивал себя тем, что, возможно, он переведён в какое-то другое место, а возможно мог быть ранен и находится на излечении в госпитале. Лишь позже мне удалось напасть на следы брата. Дело обстояло так. …В августе 1944 года наша часть с берегов Днестра, из района города Дубосары, была переброшена на Сандомирский плацдарм, что на западном берегу Вислы, в Польше.

По приказу Верховного наше соединение - 48-я гвардейская стрелковая дивизия вошло в состав 1-го Украинского фронта. Там я и узнал от товарищей, что в составе нашей 5-й гвардейской общевойсковой армии воевала и 97-ая гвардейская Полтавская дважды орденоносная стрелковая дивизия, в которой ранее и служил мой брат. В начале октября 1944 года я, молодой командир роты, возвращаясь с офицерских занятий из штаба нашей дивизии на передовую, случайно увидел на лесной дороге указатель с номером полевой почты части, что был на конвертах, полученных мною от брата Александра. Я решил во чтобы то ни стало отыскать эту воинскую часть. Дня через два, когда у меня появилась такая возможность, я отпросился у своего комбата, сел на коня и поскакал в то место, где видел в лесу этот указатель. Не без труда, но я все-таки отыскал штаб 292-го гвардейского стрелкового полка. Меня встретил начальник штаба полка гвардии майор Жуков. Он и сообщил мне печальную весть о гибели в бою моего старшего брата. Это случилось ровно год назад, 5 октября 1943-го. Майор Жуков рассказал мне много хорошего о Саше — и как о командире, и как о человеке: он пользовался большим уважением солдат своей роты бронебойщиков. За мужество и умелое отражение вражеской атаки мой брат одним из первых в своей дивизии был награжден орденом Отечественной войны II степени. Поведал майор и подробности гибели Александра.

Вот как это произошло: рота противотанковых ружей, которой он командовал, в числе первых в дивизии форсировала Днепр. Переправившись через один из рукавов реки, она заняла остров под названием «Каска» и готовилась к форсированию очередной из проток реки Днепр. Немцы, пытаясь любыми путями сорвать наступление наших войск, стали забрасывать территорию небольшого островка, на котором находился личный состав роты бронебойщиков, тяжёлыми минами. Одна из мин разорвалась рядом с моим братом и сразила насмерть его и трех находившихся с ним рядом бойцов. Похоронили погибших солдат и офицеров в отбитом у фашистов городе Кременчуге — на воинском кладбище, в братской могиле № 2. В тех боях погибло множество советских солдат и офицеров.

Вечная им память и слава!


Проект реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Президентским фондом культурных инициатив.