Время села

Угледобыча и металлургия перестали быть драйверами экономического развития Хакасии. Обе отрасли находятся в упадке из-за санкций. За два кризисных года — 2023-й и 2024-й — республика потеряла на этом почти 16,5 миллиарда собственных доходов. Власть взяла курс на поддержку обрабатывающего производства и туризма. Но не сделать ли новым углём и алюминием молоко и мясо? Каковы шансы перезапустить экономику, опираясь на ресурсы АПК?

Вектор развития меняется

Хакасия десятилетиями сидела на сырьевой игле и принимала бюджет с оглядкой на глобальные котировки угля и металла. Экспортно-ориентированный подход казался удобным и незыблемым, обеспечивая ресбюджет многомиллиардными налогами.

Со сменой геополитики эта иллюзия рассеялась как дым. Стало ясно: в отсутствие других доходов республику ожидает дефолт.

В отчёте о работе правительства в 2024 году глава Хакасии заявил: «Мы комплексно решаем задачу по наращиванию доходов консолидированного бюджета: анализируем существующие источники, определяем, где есть ресурс для роста, и усиливаем работу в этом направлении». Среди таких источников Валентин Коновалов назвал доходы от аренды земли и имущества, легализацию налогов и снижение теневой занятости. «Тем не менее доля налога на прибыль от угля и алюминия всё ещё остаётся весьма высокой в доходной части нашего бюджета, а падение поступлений по этому налогу нивелирует рост доходов по иным источникам. И пока это наша реальность», — подчеркнул глава региона.

Продолжая отстаивать для Хакасии экспортные квоты на уголь, республиканские власти вместе с тем делают ставку на индивидуальную программу развития региона (ИПР). Республика уже получила 1 миллиард рублей и будет ещё пятилетку получать по столько же в год на создание особой экономической зоны: поддержку обрабатывающей отрасли, строительство промпарков, совершенствование туристской инфраструктуры, обновление электросетей.

— Глава Хакасии сказал, что необходимо диверсифицировать экономику РХ. Это действительно необходимо делать более быстрыми темпами, — считает ректор Хакасского госуниверситета, доктор экономических наук Татьяна Краснова. — Одной из важнейших отраслей, которую необходимо развивать — агропромышленный комплекс. Он во все времена являлся некой подушкой безопасности в регионе, так как обеспечивает занятость населения и продовольственную безопасность региона. Поэтому АПК требует приоритетного внимания и поддержки. Наш университет готовит кадры для сельского хозяйства региона, все больше и больше вовлекая в эту деятельность работодателей. Правительство РХ выделяет для университета бюджетные места на уровне среднего профессионального образования. Это очень важно, поскольку от обеспеченности отрасли кадрами зависит её развитие.

О сельском хозяйстве замолвили слово

Со времён индустриализации в общественном сознании прочно закрепилось представление о сельскохозяйственном производстве как о чём-то архаичном и второстепенном. Можно ли сломать стереотипы?

Среди «ресурсов для роста доходов» в годовом отчёте главы Хакасии сельское хозяйство не прозвучало. Усилили минорный контекст данные о неурожае прошлого года: 80 процентов выращенной продовольственной пшеницы пришлось отнести к фуражному классу. Печальную лепту в состояние отрасли внесла эпидемия заразного узелкового дерматита: изъято и уничтожено было почти 15 тысяч голов скота. Ободряющая фраза в докладе о росте в 2024 году поголовья птицы, овец и коз имела противоположный эффект.

В ходе обсуждения годового отчёта слово взял первый вице-спикер Верховного Совета Хакасии Пётр Воронин. Он искренне удивился, каким образом птица вышла в лидеры по приросту поголовья, если основные направления животноводства в республике — разведение крупного рогатого скота и овец?

— На самом деле благодаря своевременным выплатам из регионального бюджета за изъятый скот, поголовье КРС и других сельскохозяйственных животных в республике полностью восстановлено, — поясняет руководитель Минсельхозпрода Хакасии Сергей Труфанов. — Если до начала эпидемии в хозяйствах различных форм собственности насчитывалось 170 тысяч голов крупного рогатого скота и 408 тысяч овец, то сейчас (по данным государственной информационной системы «Хорриот»), КРС у нас 174 тысячи голов, а овец с приплодом — 356 тысяч. Это при том, что не только ягнят 2025 года рождения, но даже взрослых овец многие владельцы ещё не внесли в систему учёта: срок продлён до 1 декабря этого года.

Сельскохозяйственная отрасль, как видите, обладает способностью к быстрому восстановлению — при должном реагировании и поддержке. Тогда почему она до сих пор не заняла лидирующие позиции в экономике региона?

Пряник и… пряник

— В аграрном секторе сегодня преобладает малый и средний бизнес, — отмечает Сергей Труфанов. — И государство всячески поддерживает эту форму хозяйствования на селе. Только в рамках программы «Развитие отраслей и технической модернизации АПК» Хакасии предоставлено в этом году 122 миллиона рублей. Напомню, для фермеров предусмотрены субсидии и гранты на развитие семейных ферм, а также грант «Агростартап». Число желающих получить финансовую помощь от государства не снижается. Но что зачастую происходит потом? Максимум через пять лет наш фермер закрывает КФХ и становится владельцем личного подсобного хозяйства. Он уже приобрёл на грант или субсидию всё необходимое для сельхозпроизводства — и технику, и скот. Меняет статус и уходит от налогообложения. Вот вам яркий пример того, как государственные вложения в агробизнес перетекают в теневую экономику.

Личных подсобных хозяйств с непропорционально большим поголовьем в Хакасии — сотни, если не тысячи. Люди сначала получают «пряник» в виде господдержки, а потом устраивают себе «сладкую жизнь» без налогов и отчётности. И всё по закону!

Переломить абсурдную ситуацию и вернуть налоги в республиканскую казну — задача законодательной власти, считает Сергей Труфанов. Численность поголовья в ЛПХ нужно ограничить.

— Сколько может на личном подворье содержаться скота? Три-пять, ну, десять коров с телятами, — рассуждает министр. — Или, допустим, сорок — пятьдесят овец, до сотни голов домашней птицы — это в разумных пределах. То, что больше, — уже ферма и должна иметь соответствующую организационно-правовую форму.

— Проблема, безусловно, существует, — комментирует ситуацию председатель аграрного комитета Верховного Совета республики Алексей Дьяченко. — Ограничения в отношении личных подсобных хозяйств у нас в Хакасии действуют только в части предоставления в аренду земельных участков, при этом закон не ограничивает, сколько земли владелец ЛПХ может приобрести в собственность. Чтобы навести порядок с количеством скота в хозяйствах без образования юридического лица или самозанятости, законодательная норма должна быть принята Госдумой. Тогда регионы смогут ввести её у себя и установить предельную численность для ЛПХ по видам сельскохозяйственных животных. Над законотворческой инициативой от Хакасии мы уже размышляем. Ближе к осенней сессии этим вопросом наш комитет займётся вплотную. Постараемся досконально изучить все аспекты и внести свои предложения в повестку.

От ферм до агрохолдингов

Теперь о фермерах, которые не уходят «в тень», а продолжают честно платить налоги и социальные взносы за официально трудоустроенных работников.

На сегодняшний день подавляющее количество крестьянских (фермерских) хозяйств в Хакасии специализируются в животноводстве. Федеральные субсидии они могут получить на содержание товарного и племенного маточного поголовья (КРС и овцы), на реализацию молока, овец на мясо (в живом весе), а также на покупку племенных животных (КРС).

Из всего перечисленного в 2025 году больше всего средств выделено на содержание товарного маточного поголовья — 33 миллиона рублей. А вот на обновление стада племенными животными отведено всего 2 миллиона.

Из 42 заявителей получателями субсидии стали только 14, в порядке очерёдности.

Остальным пришлось отложить планы на покупку высокопродуктивного молодняка на год, когда ещё раз можно будет поучаствовать в увлекательной игре «Кто вперёд подаст заявку?»

Слабое финансирование покупки племенного КРС выглядит непоследовательно, ведь сам же минсельхоз России сегодня ставит селекционную работу и улучшение породных качеств животных в один ряд с такими стратегическими задачами, как интенсивное наращивание сельхозпроизводства и повышение качества жизни на селе.

Показательно, однако, само по себе число сельхозтоваропроизводителей, желающих сохранить и приумножить поголовье. По данным Минсельхозпрода, на получение господдержки в этом направлении поступило более 300 заявок от крестьянских (фермерских) хозяйств и сельхозпредприятий — это хороший потенциал.

Вместе с тем, мясомолочных агрохолдингов с полным циклом производства — от выращивания скота до выпуска готовой продукции и наличия фирменных магазинов — в нашей республике нет.

Так, «Целинное» сдаёт молочное сырьё «Вимм-Билль-Данну», «Сонское» отправляет герефордов на мясо «Мираторгу», а у производителя широкой линейки молочных продуктов «Саянмолоко» сырьевая база расположена в Красноярском крае.

Бизнес, как известно, руководствуется соображениями выгоды. И если соседний регион предоставляет больше преференций, то, как говорится, ничего личного: предприниматели строят фермы именно там.

Отсюда и дорожная карта для республиканской власти и профильных ведомств — изыскать ресурсы и создать условия, при которых крупному агробизнесу будет выгодно размещать в Хакасии весь цикл производства, а крестьянские (фермерские) хозяйства при желании смогут дорастать до агрохолдингов. Тогда молоко и мясо начнут приносить действительно весомые налоги в бюджет.

Елена Лобанова