Владимир Штыгашев: Я думаю о Хакасии и чем могу ей помогаю
Чем занят, как действует и с кем работает государственный советник
Уже полтора года как Владимир Николаевич не председатель Верховного Совета Хакасии, однако народная тропа к нему не зарастает. Люди идут за советом, за помощью, за поддержкой и за тем, чтобы выказать уважение.
Дефицит железной воли
Штыгашев никому не отказывает, всех принимает, чем может помогает, направляет, консультирует, если что, куда-то звонит. Владимир Николаевич теперь государственный советник Республики Хакасия. А что сие означает? Буквально то, что у него есть перечень задач, в которые входит: содействие исполнительным органам власти в эффективном осуществлении их полномочий; подготовка предложений по защите прав и свобод граждан, совершенствование федерального республиканского законодательства; развитие системы органов публичной власти; содействие в развитии национальных культур, языка, в сохранении самобытности коренных народов Хакасии, в том числе проживающих за пределами республики, а также представителей других народов, проживающих на её территории. Точно так же он работает и с Верховным Советом, и с федеральными органами власти, и с гражданами, кем бы те ни являлись. И при всём при этом государственный советник осуществляет свою деятельность на безвозмездной основе. То есть честно и только ради Хакасии.
Мне уже приходилось брать интервью у Владимира Штыгашева как у председателя Верховного Совета. Однако теперь он государственный советник, а значит, время снова поговорить о республике.
— Я искренне хочу помочь. Но как это сделать сейчас, коли наступило безвременье, особенно в экономике? — начал беседу Владимир Николаевич. — А ведь основа для процветания у нас есть. Горная и металлургическая промышленность — производят и добывают алюминий, уголь, железную руду. Здесь же и молибден! Хакасия является монополистом стратегического материала в России. Добываем и производим 97 процентов молибдена и ферромолибдена, а запасов угля хватит на сотни лет. Энергетики на душу населения выше, чем по всей стране. Транспортная инфраструктура: автомобильные и железнодорожные трассы, международный аэропорт со всеми возможностями. Климат относительно Сибири довольно мягкий. Говоря проще, условия для мощного промышленного, экономического, социального и культурного развития есть! А вот государственной воли, железной хватки пока нет. Увы!
Свои и чужие
— Ещё чего нам сильно не хватает, так это патриотизма, — продолжил Штыгашев. — Я имею в виду местный патриотизм, когда люди ради малой родины способны горы свернуть. Сейчас кого из ответственных лиц ни возьми — у него глаза на затылке. Вроде и правильные слова говорит, и смотрит на Хакасию, а затылком видит Москву, дачу, шикарную квартиру, новую машину или какой-то личный бизнес. И когда подобный чиновник формально здесь, а мысленно там, ничего хорошего, как правило, не выходит. Поэтому жаль, что прошло время таких людей, как Владислав Михайлович Торосов, Геннадий Африканович Вяткин, Василий Архипович Угужаков, Николай Генрихович Булакин, и многих других, кто так же беззаветно предан именно Хакасии, а не кому-то или чему-то там, за горизонтом.
С молодёжью творится примерно то же. Мы так и не научились закреплять молодых у себя. Пример. У моего бывшего водителя свояк живёт в Анчуле. И у того дочь в Томске недавно окончила медицинский университет, вышла замуж за русского корейца. Хорошо. Я уж подумал: теперь у нас два хороших врача будет, с отличным образованием. Ан нет. Уехали в Канаду — хакаска и кореец. Вот так слабой и бедной Канаде Хакасия помогает, хотя бы кадрами. Но вопрос: «Почему она не сагитировала его в Хакасию, а он её увёз в Канаду?» И многие наши молодые люди серьёзных и редких специальностей уезжают, причём в основном в недружественные России страны. А нам трудно угнаться за тем, чтобы весь мир обеспечить специалистами, без того себя из последних сил вытягиваем.
Да, жители соседних регионов едут к нам. Нет, это неплохо, потому что, к примеру, 90 процентов людей, переезжающих из Тувы, с высшим образованием — врачи, инженеры, учителя. Почему к нам? Потому что у нас возможностей и цивилизации больше. И верно, пока в Туву железная дорога не пройдёт, развитие будет идти трудно.
Впрочем, нам в первую очередь нужно подтягивать свои кадры и свою молодёжь развивать.
Страсти по музею
— Сейчас все кому не лень рассуждают о бюджете республики, о дефиците, госдолге и других очевидных вещах. А для чего это мусолить, если никто взамен ничего предложить не может? — отметил Владимир Николаевич. — Я лучше поговорю о новом Хакасском краеведческом музее, которого мы ждали с 1957 года. Вот здесь, на третьем этаже здания правительства, где сейчас малый зал заседаний Верховного Совета, существовал балкон. Увидел его впервые в январе 1957-го, когда меня, призывника, отправили на медкомиссию в Абакан, надо было рентген пройти. Вспоминаю, как приехал, помылся в бане за 20 копеек, прошёл рентген бесплатно, переночевал в доме колхозника за рубль, вышел на улицу и услышал громкоговорители. Стало любопытно, зашагал на звук и попал на Первомайскую площадь, ещё без асфальта и ёлок. Зима, мороз. Огромная толпа человек в 500 — 700, а с балкона выступает Лазарь Моисеевич Каганович, член президиума ЦК КПСС, заместитель председателя Совета Министров СССР. Слышу: «Товарищи! Я знаю, что у вас даже нет краеведческого музея (он тогда располагался в деревянном двухэтажном здании). Но могу вас заверить: он у вас будет в ближайшие годы». Правда, не уточнил, когда именно, и «ближайшие годы» растянулись на 60 лет.
В 2018 году музей всё-таки построили, однако до сих пор нормально в эксплуатацию не сдали. Когда он строился, требования к пожарно-охранной сигнализации были одни, а когда начали его сдавать, они стали совсем другие. И когда мы заявили о том, что надо бы вернуть в музей золотые находки, обнаруженные в Хакасии за последние сто лет (как это сделала Тува), нам ответили: ваши условия хранения не соответствуют требованиям. Мы не можем вам вернуть. Вот как всё исправите, так сразу.
Доходное дело
К чему это говорю? Буквально к тому, с чего начал, к бюджету. Если драгоценные экспонаты вернутся, то и посещаемость музея будет совсем другая. В Хакасии нашли очень много золотых изделий и украшений, которые имеют как историческую, так и реальную цену. Но пока вели работу по устранению недостатков в сигнализации музея, много чего порушили. Требуется ремонт на 10 миллионов рублей, а сама сигнализация обошлась в 30 миллионов. Я свою поправку внёс при утверждении республиканского бюджета на 2025 год, чтобы выделить музею дополнительно 10 миллионов рублей, чтобы сокровища были доступны всем. Но правительство против, депутаты против, согласительная комиссия против. Стыдоба — бюджет в 50 миллиардов, а 10 миллионов найти не смогли.
Музей должен сам себя окупать. И в этом смысле я за тувинцев рад. У меня с соседней республикой очень тесные связи, в том числе с руководством. И мне оттуда сообщили, что за последний год бюджет Тувы от своего музея получил доход. Конечно, в масштабах республики деньги небольшие, однако он сам себя содержит и вносит деньги в казну. А нашему музею надо 50 миллионов из бюджета отдавать, чтобы его содержать. Но мы-то хотим, чтобы он так же приносил Хакасии доход, а не причинял одни расходы. Каждый объект в республике должен приносить доход. А поскольку этого нет, поскольку дополнительных источников пополнения бюджета не рождается, мы и не можем решать свои вопросы. Ну так хотя бы начните с этого. Надо всего лишь потратить 10 миллионов, вернуть свои археологические богатства и распахнуть двери для посетителей. Тогда, как я сказал, вырастут и посещаемость, и прибыль, и музей наш станет знаменитым на всю страну, а то и на весь мир, что привлечёт тех же туристов.
Твёрдость и дисциплина
— Сейчас санкции ввели экономические против России, — пояснил Штыгашев. — И ко мне обращаются люди: «Владимир Николаевич, ты всё знаешь, всё можешь, давай помоги!» Объясняю, что санкции введены против страны. Я их не вводил и готов воевать смертным боем против узурпаторов. Но в итоге страдают все. Локомотив экономики Хакасии — угольные предприятия. У нас восемь разрезов, и к 2018 году мы достигли добычи угля почти в 30 миллионов тонн в год. Мы вторые после Кузбасса. Но про нас разве говорят как про угольный край? Нет, не говорят. Нам дают нормальную квоту для вывоза на Восток и дальше за рубеж? Нет, не дают. Когда с вывозом угля было всё нормально, угольщики платили налог на прибыль — 22 миллиарда рублей в год. Сейчас они платят пять-шесть миллиардов рублей. А на что содержать больницы, школы, детсады, прочие социальные учреждения? Да и зарплату надо вовремя отдавать. Поэтому и ситуация у нас, мягко говоря, не очень.
Да, ко мне приходят главы городов, районов, просят помочь. Только я же не кудесник: что могу сделать? Единственно советую, чтобы они вели своё хозяйство максимально рационально. Следили, чтобы налево ничего не уходило, это очень важно, чтобы какие есть обязательные платежи производились вовремя. В трудные времена нас всегда спасали твёрдость и дисциплина. А поддайся соблазнам и панике, начни хапать всё подряд, пока другие не схапали, и конец! Развалить страну можно за два дня, а потом за 20 лет не восстановишь. Это одно.
Второе. Работайте с федеральным центром. Только не в образе старцев, вымаливающих подаяние, а в образе государственных людей, которые пришли за своим. Сейчас регионам раздают квоты на вывоз угля, нашим угольщикам — крайне мало. В выгодном положении почему-то оказались кемеровчане. Да, они жалуются на судьбу не хуже других и кредиты так же берут, но им выдали повышенные квоты, которые они за год осваивать не успевают. А нам дали всего шесть миллионов тонн.
Командный голос
— Что я особенно теперь ругаю — это наше здравоохранение. И тех, кто им занимается, — посетовал Владимир Николаевич. — Ещё лет десять назад в России приняли решение о создании межрайонных кардиологических центров. У нас такая служба лишь в Абакане. А ведь известно, если помощь при инсультах, инфарктах оказана в первые два часа, человек не просто сохраняет жизнь, а сохраняет работоспособность. Но мы такие центры до сих пор не организовали. А в Красноярском крае они есть. У нас в некоторых больницах не то что кардиолога, порой и терапевта нет.
Очень высокая текучесть медицинских кадров. На сегодня в Хакасии не хватает около 300 врачей и около 500 работников среднего медперсонала. Чему причина — низкая оплата труда и тяжёлая работа. Я по такому поводу ругался в своё время со всеми главами Хакасии, начиная с Лебедя. Так нельзя. Министром здравоохранения кого только ни ставили. Некоторых и на выстрел бы не подпустил, даже в приёмную бы не назначил. Сейчас министром здравоохранения работает Ананьевский, которого я просил назначить ещё много лет назад. Но всё чего-то ждали, кого-то в кресло садили, а такие кадровые решения нужно принимать вовремя. Олег Васильевич порядочный человек, старается, заботится, но волевых качеств и энергии уже не хватает. Хотя начальнику порой требуется рассердиться, голос повысить, по столу кулаком врезать. Тогда всё начинает работать чётко и ровно.
Опыт во благо
— Я после 69 лет работы впервые вышел на пенсию, — сказал в завершение Владимир Штыгашев. — Работа госсоветника неоплачиваемая, фактически общественная нагрузка. Так что являюсь пенсионером с обязанностями, хотя трудиться начал в 1953 году, когда не было и 14 лет. Но ещё могу быть полезным не только Хакасии, но и стране. Каким образом? Через свой опыт. Наш президент недаром говорит, что прежде всего надо думать о доме, а уже затем обо всём остальном. Поэтому я думаю о Хакасии, забочусь о Хакасии и чем могу помогаю
Дефицит железной воли
Штыгашев никому не отказывает, всех принимает, чем может помогает, направляет, консультирует, если что, куда-то звонит. Владимир Николаевич теперь государственный советник Республики Хакасия. А что сие означает? Буквально то, что у него есть перечень задач, в которые входит: содействие исполнительным органам власти в эффективном осуществлении их полномочий; подготовка предложений по защите прав и свобод граждан, совершенствование федерального республиканского законодательства; развитие системы органов публичной власти; содействие в развитии национальных культур, языка, в сохранении самобытности коренных народов Хакасии, в том числе проживающих за пределами республики, а также представителей других народов, проживающих на её территории. Точно так же он работает и с Верховным Советом, и с федеральными органами власти, и с гражданами, кем бы те ни являлись. И при всём при этом государственный советник осуществляет свою деятельность на безвозмездной основе. То есть честно и только ради Хакасии.
Мне уже приходилось брать интервью у Владимира Штыгашева как у председателя Верховного Совета. Однако теперь он государственный советник, а значит, время снова поговорить о республике.
— Я искренне хочу помочь. Но как это сделать сейчас, коли наступило безвременье, особенно в экономике? — начал беседу Владимир Николаевич. — А ведь основа для процветания у нас есть. Горная и металлургическая промышленность — производят и добывают алюминий, уголь, железную руду. Здесь же и молибден! Хакасия является монополистом стратегического материала в России. Добываем и производим 97 процентов молибдена и ферромолибдена, а запасов угля хватит на сотни лет. Энергетики на душу населения выше, чем по всей стране. Транспортная инфраструктура: автомобильные и железнодорожные трассы, международный аэропорт со всеми возможностями. Климат относительно Сибири довольно мягкий. Говоря проще, условия для мощного промышленного, экономического, социального и культурного развития есть! А вот государственной воли, железной хватки пока нет. Увы!
Свои и чужие
— Ещё чего нам сильно не хватает, так это патриотизма, — продолжил Штыгашев. — Я имею в виду местный патриотизм, когда люди ради малой родины способны горы свернуть. Сейчас кого из ответственных лиц ни возьми — у него глаза на затылке. Вроде и правильные слова говорит, и смотрит на Хакасию, а затылком видит Москву, дачу, шикарную квартиру, новую машину или какой-то личный бизнес. И когда подобный чиновник формально здесь, а мысленно там, ничего хорошего, как правило, не выходит. Поэтому жаль, что прошло время таких людей, как Владислав Михайлович Торосов, Геннадий Африканович Вяткин, Василий Архипович Угужаков, Николай Генрихович Булакин, и многих других, кто так же беззаветно предан именно Хакасии, а не кому-то или чему-то там, за горизонтом.
С молодёжью творится примерно то же. Мы так и не научились закреплять молодых у себя. Пример. У моего бывшего водителя свояк живёт в Анчуле. И у того дочь в Томске недавно окончила медицинский университет, вышла замуж за русского корейца. Хорошо. Я уж подумал: теперь у нас два хороших врача будет, с отличным образованием. Ан нет. Уехали в Канаду — хакаска и кореец. Вот так слабой и бедной Канаде Хакасия помогает, хотя бы кадрами. Но вопрос: «Почему она не сагитировала его в Хакасию, а он её увёз в Канаду?» И многие наши молодые люди серьёзных и редких специальностей уезжают, причём в основном в недружественные России страны. А нам трудно угнаться за тем, чтобы весь мир обеспечить специалистами, без того себя из последних сил вытягиваем.
Да, жители соседних регионов едут к нам. Нет, это неплохо, потому что, к примеру, 90 процентов людей, переезжающих из Тувы, с высшим образованием — врачи, инженеры, учителя. Почему к нам? Потому что у нас возможностей и цивилизации больше. И верно, пока в Туву железная дорога не пройдёт, развитие будет идти трудно.
Впрочем, нам в первую очередь нужно подтягивать свои кадры и свою молодёжь развивать.
Страсти по музею
— Сейчас все кому не лень рассуждают о бюджете республики, о дефиците, госдолге и других очевидных вещах. А для чего это мусолить, если никто взамен ничего предложить не может? — отметил Владимир Николаевич. — Я лучше поговорю о новом Хакасском краеведческом музее, которого мы ждали с 1957 года. Вот здесь, на третьем этаже здания правительства, где сейчас малый зал заседаний Верховного Совета, существовал балкон. Увидел его впервые в январе 1957-го, когда меня, призывника, отправили на медкомиссию в Абакан, надо было рентген пройти. Вспоминаю, как приехал, помылся в бане за 20 копеек, прошёл рентген бесплатно, переночевал в доме колхозника за рубль, вышел на улицу и услышал громкоговорители. Стало любопытно, зашагал на звук и попал на Первомайскую площадь, ещё без асфальта и ёлок. Зима, мороз. Огромная толпа человек в 500 — 700, а с балкона выступает Лазарь Моисеевич Каганович, член президиума ЦК КПСС, заместитель председателя Совета Министров СССР. Слышу: «Товарищи! Я знаю, что у вас даже нет краеведческого музея (он тогда располагался в деревянном двухэтажном здании). Но могу вас заверить: он у вас будет в ближайшие годы». Правда, не уточнил, когда именно, и «ближайшие годы» растянулись на 60 лет.
В 2018 году музей всё-таки построили, однако до сих пор нормально в эксплуатацию не сдали. Когда он строился, требования к пожарно-охранной сигнализации были одни, а когда начали его сдавать, они стали совсем другие. И когда мы заявили о том, что надо бы вернуть в музей золотые находки, обнаруженные в Хакасии за последние сто лет (как это сделала Тува), нам ответили: ваши условия хранения не соответствуют требованиям. Мы не можем вам вернуть. Вот как всё исправите, так сразу.
Доходное дело
К чему это говорю? Буквально к тому, с чего начал, к бюджету. Если драгоценные экспонаты вернутся, то и посещаемость музея будет совсем другая. В Хакасии нашли очень много золотых изделий и украшений, которые имеют как историческую, так и реальную цену. Но пока вели работу по устранению недостатков в сигнализации музея, много чего порушили. Требуется ремонт на 10 миллионов рублей, а сама сигнализация обошлась в 30 миллионов. Я свою поправку внёс при утверждении республиканского бюджета на 2025 год, чтобы выделить музею дополнительно 10 миллионов рублей, чтобы сокровища были доступны всем. Но правительство против, депутаты против, согласительная комиссия против. Стыдоба — бюджет в 50 миллиардов, а 10 миллионов найти не смогли.
Музей должен сам себя окупать. И в этом смысле я за тувинцев рад. У меня с соседней республикой очень тесные связи, в том числе с руководством. И мне оттуда сообщили, что за последний год бюджет Тувы от своего музея получил доход. Конечно, в масштабах республики деньги небольшие, однако он сам себя содержит и вносит деньги в казну. А нашему музею надо 50 миллионов из бюджета отдавать, чтобы его содержать. Но мы-то хотим, чтобы он так же приносил Хакасии доход, а не причинял одни расходы. Каждый объект в республике должен приносить доход. А поскольку этого нет, поскольку дополнительных источников пополнения бюджета не рождается, мы и не можем решать свои вопросы. Ну так хотя бы начните с этого. Надо всего лишь потратить 10 миллионов, вернуть свои археологические богатства и распахнуть двери для посетителей. Тогда, как я сказал, вырастут и посещаемость, и прибыль, и музей наш станет знаменитым на всю страну, а то и на весь мир, что привлечёт тех же туристов.
Твёрдость и дисциплина
— Сейчас санкции ввели экономические против России, — пояснил Штыгашев. — И ко мне обращаются люди: «Владимир Николаевич, ты всё знаешь, всё можешь, давай помоги!» Объясняю, что санкции введены против страны. Я их не вводил и готов воевать смертным боем против узурпаторов. Но в итоге страдают все. Локомотив экономики Хакасии — угольные предприятия. У нас восемь разрезов, и к 2018 году мы достигли добычи угля почти в 30 миллионов тонн в год. Мы вторые после Кузбасса. Но про нас разве говорят как про угольный край? Нет, не говорят. Нам дают нормальную квоту для вывоза на Восток и дальше за рубеж? Нет, не дают. Когда с вывозом угля было всё нормально, угольщики платили налог на прибыль — 22 миллиарда рублей в год. Сейчас они платят пять-шесть миллиардов рублей. А на что содержать больницы, школы, детсады, прочие социальные учреждения? Да и зарплату надо вовремя отдавать. Поэтому и ситуация у нас, мягко говоря, не очень.
Да, ко мне приходят главы городов, районов, просят помочь. Только я же не кудесник: что могу сделать? Единственно советую, чтобы они вели своё хозяйство максимально рационально. Следили, чтобы налево ничего не уходило, это очень важно, чтобы какие есть обязательные платежи производились вовремя. В трудные времена нас всегда спасали твёрдость и дисциплина. А поддайся соблазнам и панике, начни хапать всё подряд, пока другие не схапали, и конец! Развалить страну можно за два дня, а потом за 20 лет не восстановишь. Это одно.
Второе. Работайте с федеральным центром. Только не в образе старцев, вымаливающих подаяние, а в образе государственных людей, которые пришли за своим. Сейчас регионам раздают квоты на вывоз угля, нашим угольщикам — крайне мало. В выгодном положении почему-то оказались кемеровчане. Да, они жалуются на судьбу не хуже других и кредиты так же берут, но им выдали повышенные квоты, которые они за год осваивать не успевают. А нам дали всего шесть миллионов тонн.
Командный голос
— Что я особенно теперь ругаю — это наше здравоохранение. И тех, кто им занимается, — посетовал Владимир Николаевич. — Ещё лет десять назад в России приняли решение о создании межрайонных кардиологических центров. У нас такая служба лишь в Абакане. А ведь известно, если помощь при инсультах, инфарктах оказана в первые два часа, человек не просто сохраняет жизнь, а сохраняет работоспособность. Но мы такие центры до сих пор не организовали. А в Красноярском крае они есть. У нас в некоторых больницах не то что кардиолога, порой и терапевта нет.
Очень высокая текучесть медицинских кадров. На сегодня в Хакасии не хватает около 300 врачей и около 500 работников среднего медперсонала. Чему причина — низкая оплата труда и тяжёлая работа. Я по такому поводу ругался в своё время со всеми главами Хакасии, начиная с Лебедя. Так нельзя. Министром здравоохранения кого только ни ставили. Некоторых и на выстрел бы не подпустил, даже в приёмную бы не назначил. Сейчас министром здравоохранения работает Ананьевский, которого я просил назначить ещё много лет назад. Но всё чего-то ждали, кого-то в кресло садили, а такие кадровые решения нужно принимать вовремя. Олег Васильевич порядочный человек, старается, заботится, но волевых качеств и энергии уже не хватает. Хотя начальнику порой требуется рассердиться, голос повысить, по столу кулаком врезать. Тогда всё начинает работать чётко и ровно.
Опыт во благо
— Я после 69 лет работы впервые вышел на пенсию, — сказал в завершение Владимир Штыгашев. — Работа госсоветника неоплачиваемая, фактически общественная нагрузка. Так что являюсь пенсионером с обязанностями, хотя трудиться начал в 1953 году, когда не было и 14 лет. Но ещё могу быть полезным не только Хакасии, но и стране. Каким образом? Через свой опыт. Наш президент недаром говорит, что прежде всего надо думать о доме, а уже затем обо всём остальном. Поэтому я думаю о Хакасии, забочусь о Хакасии и чем могу помогаю
Источник фото:ВС РХ
Материалы по теме
Комментарии: 0 шт
721
Оставить новый комментарий