Их ждали! Они вернулись...

Никита Султреков и Андрей Андреев приехали в эти октябрьские дни в село Солнечное Усть-Абаканского района в очередной отпуск. Они с 2022 года на спецоперации.

Оба пришли на торжественное открытие памятника участникам локальных войн и СВО в Солнечном. Рядом супруги, дети. Не отходит от Никиты Николаевича и восьмилетняя дочь Варя.

— Приехал два дня назад, ещё не могу привыкнуть, что дома. Дочка не отходит ни на шаг. Я первый раз уезжал, она ещё в садик ходила, сейчас уже школьница, — не скрывает он улыбки.

— Папу ждала?

— Да, — ещё крепче обнимает дочка отца.

— Часто папе звоните?

— Когда связь появляется… — вносит ясность отец семейства. — Со связью есть проблемы.

Уходил на спецоперацию Никита Султреков добровольцем. Вместе со старшим братом Александром. Говорит, что не хотел его отпускать одного. Тем более что военное дело ему знакомо.

Не так давно вернулся со срочной службы, руки помнили, как обращаться с оружием. Сейчас, конечно, ситуация другая, но реалии не пугают.

— Мне намного проще было привыкать ко всему за счёт подготовки и всего остального. Так что работаем… — сдержанно говорит Никита Николаевич.

Из обрывков фраз можно понять, что довелось ему побывать и на Сватовском участке в 2023 году, и сейчас на Донецком направлении. То и дело слышится: Лисичанск, Запорожье, Очеретино, Вердычи, Авдеевка…

— Медаль «За отвагу» — это мы взяли опорный пункт, неделю его удерживали. С трёх сторон пытались нас выдавить, но не смогли. В основном артиллерия, не только пулемётчики. Главное, что продвигаемся помаленьку. Работаем. Мы люди, уже ко всему привыкшие.

Про медаль Жукова отвечает коротко:

— Это за Лисичанск в 2022-м... Но я ещё не за всё получил...

На груди Андрея Андреева две медали «За отвагу». Первая тоже за Лисичанск, когда штурмовали нефтеперерабатывающий завод.

— Укронацисты окопались, мы их два дня выбивали. Там я получил ранение. Пуля через плечо прошла навылет, — рассказывает Андрей Алексеевич. — Вторую награду получил в октябре прошлого года, ровно год назад. Штурмовали мы Авдеевку. С разных сторон заходили, старались в кольцо взять. Вот там 16 октября снаряд и прилетел, накрыло осколками — получил очередное ранение.

Всего был ранен четырежды. Плечо, рука, ноги, ушные перепонки два раза восстанавливали мне. Про осколки вообще молчу… И голову зацепило, и ноги. Из ноги сам ножом вытаскивал осколки, сам и заматывал. В лесу же всё случилось, возможности выйти куда-то не было. А потом уже не обращался никуда, как получилось, так и зажило.

Был случай, когда я один, будучи раненным в руку, выползал к своим. 700 метров за сутки. Все решили, что погиб. А я ещё трое суток выдерживал радиомолчание, чтобы меня украинские националисты не обнаружили. За это время жене сообщили... Так и числился среди потерь, пока не позвонил. «Да как я погиб, — говорю, — с вами же разговариваю». Конечно, жена переживает, дети. У меня трое сыновей. Старший в техникуме учится, 16 лет. ­

Те, что помладше, — школьники, 12 и 8 лет.

Пришёл служить по контракту Андрей Андреев помощником гранатомётчика, на данный момент — командир взвода. Командовал штурмовыми группами, когда тяжеловато приходилось под Авдеевкой, Кременной… Не легче и ­сейчас — на Донецком направлении.

— Вот когда уезжали в отпуск, уже вышли на Покровск. Не знаем, сколько будем там, потому что бывает и такое: упрёмся — и не можем взять. ­И всё же идём вперёд, хоть не так это легко и просто, несмотря на нынешние технологии. Одни дроны-камикадзе чего стоят! Вот они вообще не дают покоя. Это самое страшное оружие. Я раньше боялся артиллерии… Дроны страшнее! Когда он за тобой летает... Жужжит — как комар какой-то большой. И летает очень быстро.

Про наёмников рассказывает с особой горячностью:

— Их там просто ужас сколько: и поляков, и американцев… С французами ещё в 2022 году столкнулись. Заходил легион — всех уничтожили.

— Свой первый бой помните? — спрашиваю. — Трудно себя переломить, когда понимаешь, что там тебя может ждать?

— В первом бою у меня как такового страха не было. Есть ребята, которые в ступор впадают. Просто я знал, на что шёл. Чётко осознавал: меня вполне могут убить. Но… — тут он делает паузу, поглядывая на супругу и сыновей, — есть такой момент: чем дольше служишь, тем больше опыта набираешься. Потому как уже знаешь, что с тобой может произойти. И страшнее, если командуешь, не за себя, а за ребят. Но главное — мысли, с которыми я уходил на СВО в 2022 году, никуда не делись: «Надо помогать. Если не пойду я, то кто? Если мы все будем сидеть сложа руки — и что?..» Сейчас много парней идёт добровольно. Как нас в Юрге на полигоне готовили, так и их тренируют. Только и на территории бывшей Украины появились дополнительные полигоны, где происходит подготовка сил. Молодое пополнение есть, все стараются приблизить конец спецоперации.