В эту игру и сейчас играют дети. Всего-то и нужно: небольшой мячик, интерес и фантазия. Малышей с помощью этой игры учат познавать окружающий мир.

Моему поколению взрослые в этой игре только мешали. Скажет, например, воспитательница: «Рыбий жир», кинет мячик — но нет дураков его ловить. Сами пейте эту гадость! Вот если бы она сказала «Вар!», то многие сочли бы его съедобным. Жевали эту чёрную штуковину вместо жвачки почти все — сейчас и подумать страшно, а тогда…
Или, например, лук. Ну кто в детстве считал его съедобным? Разве что уж совсем послушные дети, которых в нашей детсадовской группе, видимо, не было. А вот мангыр — дикий забайкальский чеснок — почему-то любили все.
«Шапка!», «Стул!», «Книга!» — всё мимо, мимо. Но как стая диких котят мы бросались на мяч, стоило воспитательнице крикнуть: «Суп с гренками!» Не поверите, но в нашем детском саду гороховый суп с гренками был таким — словами не передашь! Как-то вот умела его готовить наша повариха тётя Сталина, которую сначала дети, а потом и взрослые стали звать тётей Малиной. Она, наверное, вообще готовила хорошо — поэтому были мы румяными толстощёкими карапузами.
Но суп с гренками был её коронным блюдом! И когда мы узнавали, что его подадут на обед, то сразу становились ангелами. Без капризов мыли руки, тихонечко рассаживались за столы, не ссорились, не дрались, не ковыряли в носу.
Стоически переносили выход на сцену большой бутыли коричневого стекла: в ней хранился рыбий жир. Няня разливала компот, каждому под нос подносили огромную, казалось, ложку с противно пахнущей жидкостью. Нужно было проглотить и быстро, чтобы не почувствовать вкуса, запить компотом…
Наконец-то это испытание заканчивалось, и начинали разливать суп. Он был такой красивый, оранжево-жёлтый, с вкраплениями зелени. Но разливание супа было только первым актом марлезонского балета.
Дальше выходила тётя Малина с большим эмалированным тазом и спрашивала грозным голосом, кто был самым послушным, а кто шалил. В зависимости от этого сыпались в тарелку с супом подсушенные сухарики обычного хлеба, который мы называли гренками.
Тем, кто был недостаточно послушен, не везло — добрая повариха сыпала им на две гренки меньше. Но они тут же говорили, что больше не будут вести себя плохо, и она добавляла недостающее. Когда гренки были в каждом супе, мы брались за ложки. И такая была незадача — их нужно было съесть до того, как они размякнут, ещё хрустящими. А победителем становился тот, у кого оставалась последняя гренка. Поэтому мы со скоростью чаячьего племени съедали все гренки, а одну, последнюю, начинали гонять ложкой по остывающему супу.
… Это была настоящая борьба характеров. Мы смотрели друг другу в тарелки, следили за взглядами. Многие ломались и съедали раскисший мякиш — всё равно вкусно. Понятно, борьба. Остаться должен был только один горец. И вот тут-то наступало время нести второе!
Тётя Малина, зная наши привычки, подходила к двоим оставшимся и грозно приказывала: «На раз-два-три загребаем гренку и съедаем её. Кто быстрее, тот и молодец!»
В этом случае побеждала дружба, и можно было спокойно браться за пюре с котлетой, допивать оставшийся компот и идти на тихий час.
Удивительная история: я просила маму приготовить такой суп с гренками. Она делала всё так же, и гренков можно было слопать хоть сколько — но всё это было не то. И позже, сама, я пробовала приготовить его — велика ли сложность! И тоже получалось как-то не так. Та же история происходила с моими детсадовскими друзьями и подружками. И мамы его готовили, и они сами, став взрослыми тётями и даже бабушками. Но тот суп, из детского сада, продолжает оставаться «зе бест».
И если мы встречаемся, то не было случая, чтобы не вспомнили про гороховый суп с гренками, который готовила тётя Малина.
К чему я это рассказала? Конечно же, не для того, чтобы учить вас варить гороховый суп и делать для него гренки. Дело это простое и все, пожалуй, умеют. Я о другом. Просто живёшь-живёшь, учишься, работаешь, готовишь для семьи, обедаешь в кафе, иногда — в ресторанах, в поездках пробуешь изысканную кухню других районов, территорий и даже государств. И всё это классно: и вкусно, и нарядно, и празднично.
А внутри тебя сидит взъерошенная девчонка и в самые ответственные моменты начинает нудеть: «Супу хочу! С гренками! Как в детском саду!»
И ведь — вот даже к гадалке не ходи, есть такое «своё» блюдо у каждого. Обычно оно очень простое — иногда и блюдом-то его не назовёшь. Знакомая недавно рассказала мне, что в детстве не любила пельмени с мясом и всегда просила маму не класть начинку в несколько раскатанных кружочков теста. Всем варили пельмени, а ей подавали тестяные кружочки с бульоном.
Впрочем, что я тут рассказываю?
Каждый же помнит, что было самым любимым у него в детстве. И хоть жизнь невозможно повернуть назад, я таки иду готовить гренки и замачивать горох. Ну вдруг в этот раз получится, как в детском саду?

Елена АБУМОВА