Найдена метрическая запись о крещении Романа Афанасьевича Кызласова.
Роман (по-хакасски Уроман) Афанасьевич Кызласов в 1920-е годы был одним из инициаторов и первых руководителей кооперативного движения Хакасии. Его фамилию особенно прославит старший сын — Леонид Романович Кызласов, внёсший большой вклад в изучение истории, археологии и этнографии Сибири, Средней и Центральной Азии.
Работая в Национальном архиве Республики Хакасия с метрическими книгами по Усть-Есинской Евдокимовской церкви, нам удалось выявить запись о рождении/крещении Романа Афанасьевича Кызласова. В книге за 1897 год имеется запись № 49, согласно которой 19 апреля (01 мая) 1897 года в возрасте 4 месяцев был крещён младенец Роман — сын инородца Дальнекаргинского рода Попана-Афанасия Николаевича Кызыласова (так в документе) и невенчанной жены его Марфы Сидоровны (в девичестве — Тодиковой). Восприемниками (крёстными) выступили: инородец Дальнекаргинского рода Лаврентий Иванович Кызыласов и того же рода инородка Мария Михайловна Кызыласова. Таинство крещения совершил священник Семён Андреевич Чисмочаков.
Таким образом, точная дата крещения Романа Афанасьевича Кызласова — 1 мая по новому григорианскому стилю. Он был крещён уже в четырёхмесячном возрасте, и, видимо, поэтому точная дата его рождения не указана. Вероятно, он родился в декабре 1896 года, что в пересчёте на новый стиль (+ 12 дней) может дать как конец декабря 1896 года, так и январь 1897 года. Так, в статье Л.Р. Кызласова о своём отце в качестве даты рождения приведено 31 декабря 1896 года, причём без указания на стиль летоисчисления. Тем не менее обнаруженная метрическая запись является первичным историческим источником по установлению точной даты крещения, бытовавшим в документообороте дореволюционной России.
Род Кызласовых (Кызыласовых) принадлежит к сеоку (кости) «таг харгазы» (горная ворона), а в XIX веке относился к Дальнекаргинскому роду Сагайской Степной думы.
Алексей НИЛОГОВ,
заведующий лабораторией генеалогических исследований ХакНИИЯЛИ
* * *
Напомним некоторые факты из биографии Романа Кызласова.
Рано оставшись без родителей, он с восьми лет пастушил, потом батрачил. В девятнадцать стал шахтёром на медном руднике Темир. Через год перебрался в уездный Минусинск, где работал дворником и кучером. После установления Советской власти поддержал большевиков. А для них каждый сочувствующий хакас, знающий русский язык, представлял большую ценность. И молодой Кызласов делал всё для того, чтобы и самому много знать, и быть активным просветителем.
В 1920 — 1921 годах учился на курсах по внешкольному воспитанию в Красноярске. И этот период времени отмечен его суровой практикой по созданию изб-читален в Усть-Фыркальской волости и крепкой дружбой с такими яркими личностями, как Михаил Торосов и Николай Одёжкин. Уже тогда молодые люди всерьёз думали о будущем своего народа, о чём Роман Кызласов оставил записи в своём дневнике. Они, например, собирались у Николая Одёжкина, и там Константин Худяков (вот ещё имя!) горячо говорил друзьям о том, как важно будущей республике иметь подготовленные кадры. Только представьте: ещё не было никакой автономии, даже национального уезда, а слово «республика» уже вдохновляло будущую элиту. Причём Кызласов думал и о том, «каким путём возможно сохранение нашей национальности, переходящей к русской культуре».
Своё состояние по окончании курсов он описал так: «...рвётся мое сердце скорее принести какую-то пользу». В Синявинской и Аскизской волостях Кызласов занимался организацией школ для детей, для взрослых, которые никогда прежде не учились, а также для малограмотных. Кроме того, ведал библиотечными делами, ставил любительские спектакли, сбор от которых шёл в пользу голодающих Поволжья.
Ну а поскольку «многие представители новой власти справедливо полагали, что возрождение неграмотных и забитых трудящихся хакасов следует начинать с потребительской кооперации», Роман Кызласов по окончании соответствующих курсов ею и занялся. В апреле 1923 года он стал членом правления Синявинского общества потребителей и счетоводом. К этой работе Роман Афанасьевич приступал с отличным настроением, ведь его в начинании поддержала возлюбленная Христина Витольдовна Гурницкая.
Через месяц с небольшим они обвенчаются в Чарковской церкви, зарегистрируются, и счастливый молодожён напишет в дневнике: «Теперь я живу семейной жизнью, той жизнью, что искало моё одиночество».
Спустя время Кызласовы, уже имея двоих детей, Леонида и Клару, поедут в Ленинград на учёбу. Отучившись в вузах, вернутся домой. Роман Афанасьевич начнёт работу в облпотребсоюзе. В семье родится третий ребёнок, Евгений. И всё было бы у них замечательно, если бы за Кремлёвской стеной не вызрел новый курс политики. Пожирающий своих же граждан. Кызласова как «врага народа» расстреляют. (Впоследствии реабилитируют.)
Но память о нём, как и собственно слово Романа Афанасьевича, не смогли убить. В апреле 1923 года он размышлял о тех, кто кидается в огонь войны и убийства ради наград и славы. Им же всё равно, что в огне гибнут «тысячи, миллионы людей, которые шли не на славу и известность, а защищали без хитрости грудью пред врагами». Пророческие слова, не так ли? Они из чудом уцелевшего дневника Романа Кызласова. Большая же часть его хроник была конфискована сотрудниками НКВД во время обыска у него дома 11 ноября 1937 года.
Вера ДМИТРИЕВА
