Грант Росмолодёжи получил клуб юных химиков «Фарадей» — один из лучших в сети таких российских клубов (включая Казахстан). Победивший проект соответствует своему названию и целям — «Доступная наука».
И бабахнет! Но безопасно
Руководитель грантового проекта Арина Рагозина, студентка третьего курса медико-психилого-социального института ХГУ имени Н.Ф. Катанова. А вот непосредственный руководитель «Фарадея» — Ирина РАШКОВАН: ей и карты в руки, точнее, колбы.
— Ирина, какой замечательный у вас химический кабинет — ну просто всё, что необходимо для опытов. Чем удивляете и мотивируете детей, впервые переступивших его порог?
— Демонстрируем эффектные опыты, которыми можно развлечь, удивить, подтолкнуть к изучению химии. Первое, что ребятишки спрашивают: «А взрывать будем?» Не будем, но зато показываем большую пену, большой огонь, большой пар, большой же дым... Дети приходят к нам не только за знаниями, но и за эмоциями; химия — это во многом эмоции, учитывая время на дворе и запросы нынешнего поколения. Да что там, положа руку на сердце, нам, взрослым, тоже нравится испытывать эмоции вроде «ка-а-к бабахнет!» Но главное, исходная точка всех эффектов и неэффектов — безопасность. Для этого у нас есть всё: белые халаты, при необходимости — очки и перчатки. Мотивация же для изучения химии налицо: всё, что нас окружает, — это химия. Стены, парты, моющие средства, посуда и далее до бесконечности. Даже когда огурцы солим. Всё — определённый сплав молекул и элементов, которые дают именно такую реакцию. Ребёнок: «А почему?» Значит, научимся разбираться, какая идёт реакция и какие будут последствия.
Да даже элементарный ремонт: дети смогут рассмотреть и оценить, из каких материалов что сделано. И, в частности, за какое время этот конкретный материал может сгореть. Наш кабинет, к примеру, как и любой другой, сгорит за 10 минут... Значит, повторю, необходимы знания и безопасность.
Конечно, у нас есть программа, рассчитанная на три года. Раз в неделю проводим уникальное занятие для детей с пяти до 15 лет. Уникальное ещё и потому, что у нас не столько теория, сколько практические опыты. Ведь школьная химия — это во многом лишь доска, учебник и тетрадка, очень мало лабораторной работы. У нас же минимум три опыта на каждом занятии. А это не только интересно (своими руками делал, своими глазами смотрел!), но и необходимо тем детям, которые намерены поступать в профильные вузы (включая медицинский) или попасть в класс углублённого изучения естественных наук.
— Ирина, а как вы оказались на этой тропе химического будущего?
— Я выбирала после окончания абаканской школы между педагогикой и менеджментом. Поступила всё же на экономический факультет Томского госуниверситета, получила ещё и диплом юриста. Так что к 24 годам имела два высших образования. Открывала и 12 лет возглавляла абаканское отделение «Альфа-банка». Затем решила, что стоит завести свой бизнес. Почему химия? Считаю, что сработало чутьё, интуиция: за химией будущее. И, учитывая склонность к педагогике, воспринимаю клуб «Фарадей» как интересный, но вовсе не сложный проект.
При знакомстве главное — дать детям установку, объяснить на пальцах: почему нельзя что-то нюхать, что-то пробовать на язык, даже если вкусно пахнет... Ведь практически все ребятишки рождаются экспериментаторами. Пожалуйста, у нас пробуйте — зато при условии полной безопасности. Кстати же: детки нынче другие. Есть уже в восемь-девять лет чётко ориентированные на будущую профессию — на медицину, аптечное дело. Такой вот малыш с порога заявляет: «Я хочу быть провизором!»
Доступная наука жизненно необходима
— Грант по проекту «Доступная наука» мы получили в прошлом году, — объясняет Ирина Рашкован. — Но реализацию приостановил карантин. Наш клуб частный, а потому занятия платные. Я подумала, чем же мы можем ещё в большей степени помочь детям-аутистам, с синдромом Дауна, ДЦП, онкологией... И ребятишкам из неблагополучных семей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации? Здесь явно нужны помощники, спонсоры, а значит, деньги, ведь возможности у самого клуба невелики. Проект же наш рассчитан на всю Хакасию и юг Красноярского края (с выездом на места) — это бензин, реактивы и многое другое. Но мы намерены дать равные шансы любым детям, и средства гранта позволят охватить больше таких особенных ребятишек. Мы, педагоги и организаторы «Фарадея», волонтёры общаемся с министерствами, органами попечительства и опеки, профильными инвалидными обществами, педагогами спецшкол, чтобы они посмотрели на процесс наших занятий, скажем так, изнутри.
— Потому, что...
— Наши занятия — не коммуникативная сфера. Например, аутисты — у них свой мир. И они в какой-то момент (который надо угадать) готовы принять в этот свой мир тебя, резко переключиться. Если им этот момент интересен — идёт погружение в предмет, не очень долгое, но погружение. С синдромом Дауна есть очень талантливые ребята. Они в будущем вполне смогут сидеть в тишине лабораторий, заниматься научными исследованиями. А глухонемым деткам комфортно посещать мастер-классы группой, например, из трёх человек. Кто-то из них немного слышит или понимает по губам — и тут же объясняет друзьям жестами. Была даже такая ситуация: вижу, трое увлечённо «разговаривают» руками. Я подошла, тронула за плечи: «Всё, конечно, хорошо, но болтать-то перестаньте!»
— А для детей с отклонениями в умственном развитии?
— Есть такая игрушка — «лизун». Ребята её сами делают (тоже химия), она надувается, тянется. Хороша тем, что развивает моторику, а значит, образуются новые нейронные связи в мозгу.
Ребята, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, часто очень и очень способные, теперь получают шанс заняться химией бесплатно, на средства гранта. Они наряду с другими здоровыми детьми (теми, за кого есть возможность платить) активно занимаются исследовательской работой, пишут и защищают проекты. Стоит сказать, что бесплатные занятия предусматриваются и для многих особенных детей.
Мы — вместе!
— Ребятишки занимаются вместе или в зависимости от «особенностей»?
— У всех детей должна быть социализация, и выделять их в отдельные категории неправильно. У всех есть право быть здесь и сейчас и заниматься тем, что происходит здесь и сейчас. Так что группы разного состава. (Их же не просим вышивать или метко стрелять). Проблема может быть только с гиперактивными ребятами (сегодня это уже диагноз психиатра). Здесь какая опасность? Может оказаться, что педагог станет заниматься только этим ребёнком в ущерб другим. Но и для таких случаев у нас есть свои методики.
— Вероятно, «границы» между детьми здоровыми и особенными — не навек?
— Для особых ребятишек предусмотрены конкурсы исследовательских работ. Здесь какая мотивация? Вот они с нами соприкоснулись, попробовали, похимичили. Им понравилось. Если хватит возможностей и способностей создать исследовательский проект — переходят на следующий этап развития.
Кстати, трудно переоценить отношение родителей к особенностям своего ребёнка. Есть у нас девочка с ДЦП, она не ходит в обычную школу, а в «Фарадее» делает всё со всеми, даже смеётся вместе. Мама нам очень благодарна! И ещё случай: мама записывает на занятия в клуб ребёнка и говорит, что у дочки правая рука не работает. «Можно я с ней справа посижу?» Что мне понравилось в позиции мамы? Она не сделала из этого обстоятельства форс-мажор. Просто: «Если мы сядем рядом, то справимся». Мы!
Это ключевая фраза ко всему сегодняшнему разговору.
Татьяна ПОТАПОВА
