Набережная Чулыма, чистая улица. Тут, почти у берега, стоит старенький дом. В нём — замечательный музей, созданный Лидией Андриановой.
Портретные штрихи
Отдельную статью можно писать о жизни этой удивительной женщины. Историка, учителя, краеведа, поэта.
Отец Лидии Васильевны, Василий Степанович Михно, родился в 1918 году. Его семья приехала сначала в Ужурский район, затем в деревню Копьёво. Служил он в особых войсках в Туркестане. Началась Великая Отечественная, и его автобатальон перевели в Иран, в Тегеран. В начале 1944-го демобилизовали — сказались проблемы со здоровьем. В деревне стал Василий Степанович бригадиром тракторного отряда.
Тяжёлой была молодость мамы Лидии Андриановой, Марии Евстратовой. Отца её арестовали, мать тянула пятерых детей. Прошла через голод и холод. Но Мария окончила курсы трактористок и уже в 14 лет наравне со всеми трудилась на посевной.
Но вернёмся к Лидии Андриановой. Она окончила историко-филологический факультет Абаканского педагогического института. Её мечта — быть учителем истории — воплотилась сначала в селе Московское, потом — в родном Копьёве.
Дом истории
В музее Орджоникидзевского района наш экскурсовод — Людмила Фиськова (Лидия Васильевна приболела).
— Здание будущего музея построено в 1909 году. Сначала планировалось, что в нём будет находиться железнодорожный вокзал. Но потом ход строительства железной дороги изменился. И в доме поселился инженер-геолог, инженер-путеец, а позже — управляющий овцеводческой экономией Александр Васильевич Блуменау со своей семьёй.
Людмила Вячеславовна отмечает: позже в этом доме на долгие годы — до конца 1970-х — располагалась начальная школа. Позже была расквартирована совхозная столовая.
В 1989 году Лидия Андрианова буквально выпросила это помещение у директора совхоза, Геннадия Аркадьевича Елизарьева. Помогал ей Сидор Яковлевич Котюшев — фронтовик, Герой Соцтруда. Вместе они уверяли: музей нужен, более того — он должен быть в этом историческом здании.
Наконец, директор совхоза дал добро. Но до открытия музея было далеко. Делали ремонт, активно помогал в нём муж Лидии Васильевны — Вячеслав Владимирович. Он работал прорабом в совхозе. А Лидия Андрианова ездила по Орджоникидзевскому району, записывала воспоминания жителей, просила поделиться реликвиями, которые затем стали уникальными экспонатами.
В записях отмечено…
Ездила Лидия Андрианова и по архивам: в Ачинск, Ужур, Абакан. Скрупулёзно изучала историю родного Орджоникидзевского района. Какой итог? Музей открылся в 1993 году. Сейчас тут действуют шесть экспозиционных залов.
— Первые упоминания наших мест датированы серединой XVIII века, — отмечает Людмила Фиськова. — В записках путешественника Петра Симона Палласа указано, что через Юсу (так ранее именовали реку Чулым) его переправлял «лодочник Копьёв». Заметки эти датированы 1771 годом.
Экскурсовод отмечает, что исследовать вновь присоединённые к Российской империи сибирские территории путешественника отправила Екатерина II.
— И направился он в сторону Байкала. Добрался до Красноярского острога, там было решено повернуть и в сторону острога Абаканского.
Вот что писал Пётр Симон Паллас в своём дневнике:
«К южной стороне лежит под горою в ровной долине солёногорькое озеро Учум, у коего на влажных берегах между тростником цвела маленькая травка болотная горчанка.
Отсюда ехал я ещё около семи вёрст через высокий хребет даже до реки Юса, на берегах коей переночевал я совершенно в одном деревянном доме, в коем жил один богатой юфтяной кожевник. Оной построен здесь для Ирбинской заводской дороги, для перемены почтовых лошадей, и оное через многой отпуск его кож к татарам его обогатило. Я пробыл в Копьёвской заимке по 26 число августа за травами».
Копьёво начиналось как заимка на Ирбитской заводской дороге, где перевоз через Чулым держал кожевник Матвей Копьёв. В 1782 году заимка была приписана к ужурской церкви. Территориальное «плавание» продолжалось и в последующие годы. Посудите сами: заимка-крепость Копьёва, деревня Копьёва Ужурской волости, Ачинского уезда, Енисейской губернии. Позже она была отнесена к Хакасии.
В списке населённых мест Сибирского края за 1929 год есть такая запись: «1926 год. Ужурский район, деревня Копьёва. Имеются сельский совет, школа I ступени, лавка общества потребителей. Местоположение населённого пункта — река Чулым, мостов и переправ нет.
Число хозяйств по переписи 1926 года — 80, мужчин — 202, женщин — 200, обоего пола — 402, численно преобладающая национальность — русские».
И другие богачи
С Копьёвым ясно: держал кожевенную мастерскую, скупал шкуры у местных, обрабатывал, продавал. Так и стал богатым. Да ещё и «подарил» своё имя населённому пункту.
Но были в этих краях и другие богатые купцы: Спирин, Потехин. А ещё купец Коновалов. О нём чуточку подробнее, ведь многие экспонаты музея когда-то были его собственностью.
У Коновалова был жилой дом с магазином, хозяйственные постройки.
Лидия Васильевна так писала о нём: «В его доме находилась лавка, где продавались промышленные и продовольственные товары: вино, посуда, ткани, платки, самовары, хозяйственная утварь, огромные сахарные головы и рафинад, конфеты в жестяных коробках. Главным же делом Коновалова была торговля скотом, который он скупал и перепродавал в Ачинске и Минусинске. У себя в деревне он держал табун лошадей (до 500 голов), отару овец, 12 голов дойных коров».
Один из залов музея и оформлен как купеческая лавка. Есть конторка, ранее принадлежавшая Коновалову.
— Один из Коноваловых на Первую мировую войну уходил вот с этим чемоданчиком, — указывает Людмила Фиськова на один из экспонатов. — И вернулся с ним же.
Со временем население деревни росло: здесь оседали казаки, сюда бежали каторжане...
Сохранился лик
— Все знают о золотопромышленнике Иваницком, — говорит Людмила Фиськова. — После революции он бежал, бросив всё хозяйство. Посуду, утварь расхватали крестьяне, что у него работали. И у нас есть его «собственность». Эти коробки из-под конфет, умывальник.
Очень много здесь самоваров. Многие — советские, середины ХХ века. Но есть и старинные.
— А вот этот самовар — и вовсе «актёр», — продолжает экскурсовод. — За его «игрой» можно наблюдать в фильме «Конец императора тайги».
— Самоварами тоже местные жители делились? — уточняю.
— Конечно!
Переходим в следующий экспозиционный зал — «Сибирская изба» его название. Но Людмила Вячеславовна несколько отвлекается:
— Летом в наших краях много отдыхающих. Они посещают музей, удивляются его наполненности, многообразию экспонатов. И очень много дарят нам! Вот, например, целая коллекция швейных машинок. Или ещё пример: в военном зале есть каска, пробитая пулями в нескольких местах. Это тоже подарок посетителей. Приходила к нам женщина из Красноярска. А её сын в составе поисковых отрядов под Волгоградом раскопки проводит. Нашёл эту каску. Через время она оказалась у нас.
Возвращаемся к избе. Есть русская печь, есть красный уголок. Деревянная кровать (тоже от Иваницкого досталась), маслобойки, старинные портреты, ткацкий станок.
— Его передала нам местная жительница Елена Ермолаевна Рещенко. Сама собрала, показала, как на нём работать. Нет её в живых уже…
На стене — старинная икона. С ней тоже связана история. Ранее она была в Новомарьясовском храме. Но храм долгие годы использовался не по назначению, был сильно разрушен (сейчас его восстанавливают). Икона тоже считалась пропавшей, пока её не обнаружил один из местных жителей… у себя в огороде, под слоем земли.
Даже иконы делали на века! Несмотря на варварские условия, в которых она находилась (закопать икону могут лишь варвары) — сохранился лик Иисуса Христа. Сохранилось и дерево.
Неожиданно в сибирской избе обнаружить китайский кувшин. Но всё просто объясняется:
— Многие наши земляки после революции бежали в Китай. В основном в Харбин. В 1950-х годах стали возвращаться. Один из возвращенцев и привёз этот горшок. Он тяжёлый. Говорят, что вода в нём долго сохраняет свои свойства. И в жаркую погоду не нагревается.
…И бивни мамонта
Копьёво славится многонациональностью. Русские, белорусы, украинцы, немцы. Вот и русские платья по стенам развешаны.
— Не новодел, — поясняют мне. — Елена Михайловна Пугаева нам их передала.
Переходим к коллекции белорусских рушников. Их много, они такие разные!
— А вот и большой сундук — скрыня. Сюда девушки собирали приданое. Он у нас, конечно, полон.
Открывает. А там — платья, ещё рушники, скатерти, платки.
По стенам развешаны работы местного художника — Юрия Иосифовича Тимофеева. К сожалению, его уже нет в живых. Он писал портрет Петра Симона Палласа. Писал местные пейзажи. И портреты сельских жителей.
Мы тем временем перемещаемся в зал, посвящённый Хакасии…и всему миру! Почему? Сейчас поймёте.
На манекенах — хакасские платья. На полках — чайники, посуда. На стене — чатхан. Есть большая витрина. Под стеклом — минералы со всего мира.
— Подарены нам Виктором Никосом — ведущим специалистом Красноярской горной геологической компании.
С этим соседствуют наконечники копий, стрел, старинные украшения, глиняные горшки. И бивни мамонта.
— В 1980-х годах в наших краях начали строить кирпичный завод. Рыли котлован, и тракторист Генрих Шейдер нашёл эти кости! Другая находка — бивни мамонтёнка — обнаружена недавно. Строилась новая улица для пострадавших от пожаров 2015 года. Строитель и обнаружил. Сначала думал — коряга. Но смыл грязь и глину — изумился.
Из космоса — в Копьёво
В очередном зале всего понемногу. Более — о советской эпохе. Аккордеоны, радиоприёмники, баяны. Сведения о передовиках совхоза. О достойных людях. Учебники 50-х годов.
Есть уголок о поэте Марии Королёвой.
— Она живёт в Австрии. Но когда-то училась в этом здании. У Лидии Андриановой завязалась с ней переписка. Вот и получили в дар книги Королёвой, а также национальное австрийское платье.
Целая полка посвящена советской косметике. Парфюм, кремы, зубная паста.
— Была у нас посетительница. Как же она хотела понюхать духи «Красная Москва» (смеётся). Мы эту просьбу выполнили.
Раз уж затронули «международность» музея, то вот есть даже уголок с куколками из разных стран — Таиланда, Узбекистана, Монголии.
— В наших местах бывал космонавт Владимир Ковалёнок. Отдыхал, лечился на местных курортах. Посетил музей.
Владимир Ковалёнок — дважды Герой Советского Союза, генерал-полковник авиации. Он совершил целых три космических полёта — в 1977, 1978 и в 1981 годах. Под его руководством происходила стыковка с орбитальной станцией, космонавт выходил в открытый космос. В общей сложности находился в космосе более 200 дней. Вот такие люди в Орджоникидзевском музее бывали!
— Ему у нас очень понравилось, — говорит Людмила Фиськова. — С детьми встречался, сувениры нам оставил. Абсолютно простой человек. Родился в Белоруссии, жил в селе, бабушкой воспитывался.
Имеется и зал, посвящённый фронтовикам. Погибшим на войне или же вернувшимся домой. Бережно хранятся документы, найденные Лидией Андриановой — похоронки, извещения, фронтовые письма… Всё это передано в дар музею земляками краеведа.
Старина глубокая
Выходим из старинного здания. Но очарование не проходит — во дворе нас ждёт хакасская юрта.
— Родовая юрта Тортуковых, — поясняют мне. — Неизвестен год её создания, но мы склоняемся к периоду с 1850 по 1870-й…
Собиралась без единого гвоздя. Это летнее жилище — юрта вывозилась на пастбища, когда выгонялся скот.
— Сначала выбирали место, где поставить, — продолжает Людмила Вячеславовна. — Старейшина рода бросал через плечо хлеб — где ложился краюшкой вверх, там и благоприятное место.
Вход — на восток, на восход солнца. Он низкий — чтобы не выветривалось тепло и всякий пришедший кланялся хозяевам жилища при входе.
— Крыша сначала покрывалась большими кусками бересты, для верности — дёрном сверху. Тортуковы вспоминали, что в 1946 году выдалось дождливое лето. 40 дней шли проливные дожди. Но юрта не протекла. Соседи приходили погреться, посушиться.
Долгое время юрта стояла во дворе Новомарьясовской школы. Была неправильно установлена. Но Лидия Андрианова и тут договорилась о «переезде» хакасского жилища, в котором сохранились даже личные инструменты Ивана Митрофановича Тортукова — знатного столяра и плотника.
Большой праздник был, когда юрту вновь открывали. Со всеми хакасскими обрядами, благопожеланиями…
Вот такой музей есть в дальнем населённом пункте, мимо которого сложно пройти. А уж забыть — ещё сложнее!
Сергей ВЛАСОВ
Орджоникидзевский район
