Кому-то может показаться странным, но мне в 2020 году, во время, когда правила поведения диктует коронавирус, очень понравилась «Ночь музеев», состоявшаяся в Хакасском национальном музее имени Леонида Кызласова 16 мая.
Понятно, что она была априори отлична от других – первая за десять лет «Ночь…» без единого посетителя. Дети не бегали по коридорам с воплями: «А там что? Ой, а это кто? Мама, пойдём, там кукол делают!», взрослые не раскланивались со знакомыми, не делились впечатлениями от тех интересных выставок и мероприятий, которыми сотрудники музея всегда отмечают преддверие своего праздника, Международного дня музеев, который проводится ежегодно 18 мая в 42 странах Европы.
Благодаря карантину праздничный ( и от этого немного суетный формат) музейной ночи стал настоящим пиршеством для гурманов, которые хотели бы прогуляться по музею в тишине.
Тех, которым давно хотелось хоть одним глазком заглянуть «в святая святых» -- хранилища экспонатов, неторопливо рассмотреть артефакты, хранящиеся здесь на новых современных полках, узнать интересные подробности о жизни музея и его коллекций во время виртуальной беседы, которую провели для зрителей лучшие экскурсоводы музея.
А среди них были и директор музея Андрей Готлиб, археолог Евгений Данькин, главный хранитель музея Диана Маурер, специалист по экспозиционной работе Максим Чертыков и другие сотрудники музея.
Главной темой «Ночи музеев 2020» стали символы. Мероприятия акции помогали посетителям разобраться в скрытых символах произведений искусства, вспомнить и переосмыслить символы времени или явлений. Ведь музейный предмет представляет собой не просто ценный экспонат – это, прежде всего, символ времени, элемент культурного кода, который с лёгкостью могли считать современники, но значение которого может быть не совсем понятно на сегодняшний день. Задача «Ночи музеев 2020 года» была понятна – помочь разобраться в символах, понять их значение.
А уж чем – чем, но символами Хакасия богата. Менгиры, стелы, петроглифы, изваяния древней окуневской культуры, уникальный солярный знак, фигурки козерогов, погребальные маски, навершия, факельницы, многое, многое другое. О назначениях некоторых предметов можно лишь догадываться. Об этом говорил кандидат исторических наук Евгений Данькин, описывая артефакт, который в коллекции называется «предмет неизвестного назначения». Эта бронзовая штука, похожая на современную дверную ручку, довольно часто встречается в погребениях карасукской культуры. Закреплённая на поясе, какую функцию она исполняла? Была функциональной или статусной вещью? Факт – нужной, ведь использовалась несколько столетий. Учёные осторожно предполагают, что этот предмет неизвестного назначения был частью конской упряжи в тот момент, когда воины начали передвигаться на колесницах. Служил для того, чтобы в момент боя воин мог закрепить в нём поводья и начать стрелять из лука или управлять копьём. Так ли это ещё предстоит доказать.
Самыми известными символами Хакасии безусловно являются окуневские изваяния. О двух из них – Анхаковской стеле и удивительной по красоте Ширинской каменной «бабе» подробно было рассказано во время «Ночи музеев». И удивиться было чему. Известное Анхаковское солнечное изображение с 22 лучами вверху и 11 кругами внизу по одной из теорий современных учёных не что иное, как древний календарь, время в котором считалось согласно движению Луны. Об этом пишет археолог Юрий Есин в своей книге «Тайна богов Древней степи». «Ширинская баба» -- одно из интереснейших изваяний, украшающих зад древнего искусства в Хакасском национальном краеведческом музее. По словам археолога, кандидата исторических наук Андрея Готлиба, эта скульптура, по сути – образ мирового древа, космогоническое представление мироустройства людьми жившими 4 тысячелетия тому назад на земле Хакасии.
Среди музейных артефактов -- символов так же были представлены древняя факельница и навершия в форме горных козлов, найденные в тагарских семейных склепах. По словам Евгения Данькина ( об этом свидетельствуют и данные многочисленных археологических исследований), горный козёл в эпоху тагара был животным сакральным, неким Хароном, который доставлял души умерших в верхний мир, ведь это животное поднимается по скалам на огромную высоту, куда даже сильные птицы долетают с трудом. Поэтому в захоронениях тагара по углам склепа зачастую встречаются бронзовые навершия ( дерево, к которому они крепились, уже истлело) в виде архаров. Их же фигурами украшена и бронзовая факельница. Факельницы – так же атрибут захоронения тагарского периода. Погребальная культура того времени предусматривала семейные склепы, куда после смерти представители одного рода помещались в течение нескольких десятков лет. Естественно, в этих склепах был вход, рядом с которым располагалась факельница – бронзовая чаша, в которую помещался, вероятнее всего, керамический сосуд с горючим веществом.
Вообще, эта Ночь музеев в какой-то мере стала для меня открытием. Открытием новых знаний, умений – во время мероприятия проходил мастер-класс для тех, кто заскучал на карантине и тех, кто любит давать вторую жизнь, казалось бы, ненужным вещам. Оксана Вельмс, методист по музейно-образовательной деятельности информационно-образовательного центра «Русский музей: виртуальный филиал» показала, как из пустой банки из-под кофе с помощью пары капель клея, нескольких метров ниток и ёлочной гирлянды сотворить стильный и умиротворяющий ночник.
Конечно, было интересно шагать за экскурсоводами по хранилищам, разглядывать то, что в скором времени украсит новые экспозиции нашего музея, мотать на ус новые навыки, рассматривать коллекции каменных изваяний и экспонаты выставки скульптурных работ Ирины Карачаковой-Картиной. Но я же говорю – открытия ждут там, где ты их и не думал встретить.
Вдруг понятно стало, что, как в волшебном фильме про «Ночь музеев», хочется пройти сквозь экран и оказаться рядом с экскурсоводами. И чтобы было много света, и люди раскланивались, а дети шумели и говорили много обо всём, чтобы шли мастер классы, звучала музыка, кто-то смеялся, а изваяния древних богов улыбались бы, видя всё это – ведь они тоже скучают по маленьким смешным людям, которые их выдумали.
А уж как мы по этому всему соскучились!
