Инга Русакова — автор трёх книжек для детей: «Наш Рэй. Катины рассказы», «Лунная сказка» и «Забавные приключения кота Буяна». На подходе — сборник рассказов «Сынок».
Ключик к творчеству Инги — её внимание к детству. Согласитесь, к той «почве», откуда и вырастает человек.
— Инга, давай направим внимание к самым ранним твоим воспоминаниям?
— Это будет дом моей бабушки Тони по улице Енисейская в Абакане, где я родилась и жила (с родителями) до четырёх лет. Отчётливо помню зимнее утро, уже раскрытые ставни и бодрый голос бабули, неизменно декламировавшей: «Мороз и солнце — день чудесный!» Я, «друг прелестный», сквозь полудрёму чувствовала тепло русской печки и упоительный запах бабушкиных пирогов. И не только я, но и рыжий кот Буян, темпераментно ждущий своего кусочка счастья. И книжка родом оттуда — она о бабе Тоне и её коте. Буян весёлый был такой, но страшно пакостливый. Дрался со всеми и всегда: кот на улицу — вся живность пряталась. Его боялась даже наша собачка Жулька. В рассказах моих Буян поблагороднее вышел — этакий то ли джентльмен, то ли гусар.
— Охотой к сочинению рассказов, прямо или косвенно, заразила мама? (Член Союза писателей России Лариса Катаева. — Т.П.)
— Ни прямо, ни косвенно! Началось с трагедии... В это время наша семья жила уже по улице Щетинкина, вместе с общим любимцем — псом Рэем. Взяли мы его таким ма-а-леньким собачьим колобочком, и он прожил с нами 14 с половиной лет. Когда пёс умер, мне сказали не сразу, я даже не знала, где его похоронили. Похоже, на острове, куда я, брат Миша и Рэй ходили с папой на этюды (Известный в Хакасии художник Геннадий Степанов. — Т.П.), но это уже другая история... А тогда я, нарыдавшись вволю, стала вспоминать всю нашу жизнь с Рэем и втихушку писать о нём. Мама не подозревала даже. Это уже позже появились книжки Катиных (моих) рассказов о приключениях девочки и собачки. А в сборнике «Лунная сказка» друзья вообще попали на Луну. Почему нет?
— Насколько я знаю, ты очень внимательна и к детству своего сына Святослава?
— А как же иначе? Я ему маленькому даже стишки сочиняла: колыбельные, развлекательные, познавательные...
— Например?
— Жили две Мурки, пели мурмурки, пели мурмурки рыжие Мурки. Муры-мурмуры, муры-мурмуры пели под окнами громкие Муры.
— Только сынок теперь не мурмурки поёт, а оперную классику (Святослав учится в Красноярском институте искусств имени Д.А. Хворостовского. — Т.П.). Ещё бы, он обладает, словами классика, дивным волжским басом, что ныне на вес золота... Что-то говорило в детстве о его будущей карьере певца?
— Нет. Скорее, увлечения технические: игрушки сын игнорировал, играл термометрами, арифмометрами, прочими прибамбасами. Разве что палец пососёт перед очередным моим перепугом.
— Каким, например?
— Когда совсем маленький ребёнок считал до тысячи и дальше, вроде «тыща двадцать семь», у меня волосы дыбом вставали. Святослав, говорю, пожалей мать! Об этом, включая общие наши с сыном увлечения фантастикой, астрономией и даже НЛО и будут рассказы в сборнике «Сынок». Конечно, есть разница в детстве моём и сына, ведь это эпоха в двадцать лет с хвостиком. Моё — во дворе с утра до темна: игры, девчоночьи секретики, лазанье куда ни попадя.
— Рассказы твои автобиографичны?
— Например, рассказ о кладоискателях — полностью с натуры. Поблизости от нашей многоэтажки сносили старые дома. Конечно, мы полезли в один такой полуразрушенный — а вдруг посчастливится привидение встретить? Но обнаружили... золото. Так мы с друзьями решили, глядя на россыпь блестящих жёлтых камешков. Мол, люди съехали, а впопыхах могли что-то и забыть, то же золото. Мы клад поделили и спрятали. Потом, конечно, разочарование настигло... Есть такие у каждого из нас сакральные уголки детства, куда хочется возвращаться: за настроением ли, чистыми эмоциями... И эту частичку детства надо в себе держать. Чтобы не разучиться видеть яркое, красивое, волшебное и во взрослой жизни.
Татьяна ПОТАПОВА
