Мне порой кажется, что Виктора Мурзина я знал всегда: настолько непринуждённым и искренним было наше общение.
Мы оба учились на юрфаке Красноярского государственного университета, правда, на разных курсах, а в дальнейшем встречались на совещаниях органов прокуратуры Хакасии.
Однажды я находился в приёмной тогда ещё прокурора области: очень срочно требовалось подписать какие-то бумаги. Но руководитель был занят: проходило заседание коллегии, которое изрядно затянулось. В этот момент в помещении появился подтянутый молодой человек в прокурорской форме, в котором я узнал Виктора Мурзина. «Что, всё ещё заседают? — спросил он, ни к кому не обращаясь. — Чудеса-а-а-а».
Эмоциональность в прокурорской среде не приветствуется, точно так же, как и непосредственность. Но в исполнении Виктора Николаевича всё это выглядело естественно и органично. Все присутствующие по-доброму заулыбались.
В другой раз мы с Виктором участвовали в одном гражданском процессе по делу о восстановлении на работе. Я работал судьёй Абаканского городского суда, а он представлял Абаканскую транспортную прокуратуру, так как истец являлся работником железнодорожной организации.
Истец, будучи неоднозначной личностью, прогулял свыше четырёх часов в течение дня и по ходу заседания суда весьма талантливо «изобретал» уважительные причины для своих нарушений. «А потом я зашёл домой переодеться», — монотонно вещал он. При этих словах Виктор Мурзин поднял руку, привлекая моё внимание. Я разрешил задать вопрос, хотя и показалось странным, что можно уточнять в такой ситуации.
«Скажите, уважаемый истец, — важно обратился к нему Мурзин. — В чём выражалось ваше переодевание? Вы фрак или смокинг хотели надеть?» С секретарём едва не случилась истерика: это было тяжёлое испытание для девушки со смешливым характером. Заседатели начали весело переговариваться друг с другом. А сам истец басовито захохотал, прикрываясь документами.
Я представил его двухметровую атлетическую фигуру во фраке или смокинге, неопределённо хмыкнул и посоветовал прокурору задавать вопросы по существу дела. Но Виктор этим ограничился, был доволен произведённым эффектом.
Возможно, кто-то скажет, что подобные вольности недопустимы. С позиции сегодняшнего дня — наверное. Но Мурзин вот так, как умел, «очеловечил» процессуально-протокольные отношения. Думаю, что само заседание от этого только выиграло: участники убедились, что прокурор — не какой-то плакатный образ, а реальное лицо, «парень с соседней улицы».
Наша следующая встреча с Виктором состоялась уже в стенах транспортной прокуратуры Абакана, куда я перевёлся после «судейских странствий».
Мы стали коллегами и даже работали в одном кабинете на протяжении семи последующих лет. Виктор, без преувеличения, являлся общим любимцем коллектива: сослуживцы относились к нему с особой теплотой. Он же держался довольно просто и скромно, никогда не подчёркивал свои заслуги и преимущества, не стремился делать карьеру, его вдохновляла живая работа с людьми.
Виктор терпеливо выполнял даже самые будничные и рутинные обязанности, обладал незаурядным интеллектом и своеобразным чувством юмора. Он постоянно занимался самообразованием: вдумчиво изучал новое законодательство, штудировал правоприменительную практику.
Мурзин являлся хорошим оратором, что пригодилось ему при поддержании государственного обвинения по различным уголовным делам. Многим людям он помог найти единственный путь к справедливости и торжеству законности. Участвовал в расследовании громкого дела — убийства семи подростков на станции Казынет.
Особенно удачно Виктор писал статьи на правовые темы в средства массовой информации. По этому показателю он значительно опережал всех других работников прокуратуры региона. И вполне по заслугам стал членом Союза журналистов России. Возможно, это и было истинным призванием Виктора Мурзина.
Мне довелось прочитать его единственное художественное произведение, детектив под названием «Обыкновенное убийство», опубликованный под псевдонимом.
Могу отметить, что по своей профессиональной грамотности и доскональному знанию темы Виктор Николаевич превзошёл признанных писателей-детективщиков. К сожалению, последние часто путаются в специальных вопросах: не отличают следствие от уголовного розыска, приговор от вердикта.
Да, так часто бывает, что истинные мастера своего дела ничего не пишут, а лихо закрученные сюжеты придумывают дилетанты. Мурзин здесь, бесспорно, был на высоте.
Его совершенно не волновали престиж, материальные блага и корыстные интересы. В быту он довольствовался только самым необходимым имуществом, был даже несколько аскетичным.
Виктор никогда не пил спиртное и не курил, не страдал и другими распространёнными людскими пороками. В любой ситуации оставался глубоко порядочным человеком, честным в каждом своём поступке. Мог немедленно прийти на помощь или дать дельный совет, был мудрым и рассудительным.
Он не спешил осуждать людей за их ошибки и просчёты, отличался отменной добротой и великодушием. Я не знаю, верил ли Виктор Мурзин в бога, но господь, безусловно, жил в его душе.
Так получилось, что наши пути с ним разошлись: Виктора перевели в городскую прокуратуру, а меня, спустя некоторое время, — в республиканскую. Затем мы оба ушли в отставку и видеться стали намного реже, чем раньше. Мурзин нашёл себя в преподавательской работе в одном из вузов республики, вёл криминалистику и другие уголовно-правовые дисциплины, был невероятно популярен среди студентов.
Мы с ним успевали созваниваться, обменивались новостями и другой информацией. Однажды я, как всегда, позвонил на его номер мобильного телефона, и незнакомый женский голос сообщил: Виктор Николаевич Мурзин умер. Сказать, что я был потрясён, — это не сказать ничего.
Из рассказа его родственницы я узнал, что Виктор попал в больницу. Диагноз был сложный, но отнюдь не зловещий: такие заболевания давно уже научились лечить. Врачи энергично взялись за дело, назначили ему ряд эффективных препаратов. Но ситуация внезапно вышла из-под контроля…
Виктор мужественно боролся со своим недугом, но смерть оказалась сильнее. Её он встретил достойно, лицом к лицу, как настоящий мужчина… В этом году ему исполнилось бы 63.
Александр МАТРОСОВ,
советник юстиции
Абакан
