Совещание по негативному воздействию взрывных работ, проводимых угледобывающими организациями, на жилые дома близлежащих населённых пунктов в правительстве Хакасии назначалось трижды и дважды было отложено.

Что есть, то есть

Однако накануне праздничных выходных мероприятие всё-таки прошло, и стало ясно, что власть проблему замалчивать не собирается и занимает по этому поводу жёсткую позицию.
Заместитель главы Хакасии Юрий Курлаев, собрав по поручению Валентина Коновалова представителей муниципальных образований, угольных предприятий, МЧС и Ростехнадзора, обозначил тему взрывов как неоспоримый факт. И ради экономии времени да конструктивности разговора он просил участников совещания не юлить, а сразу вносить предложения о том, как ситуацию исправить.
Да, без проведения взрывных работ уголь не добыть. Но добыча добыче рознь. И, чтобы ни у кого не возникало желания спорить, Юрий Курлаев привёл данные о том, что ещё в 2016 году магнитуда промышленных взрывов по Хакасии составляла 2 (или чуть больше) балла. Начиная же с 2019 года количество взрывов стало уменьшаться, а их мощность увеличиваться (от 3,5 балла до 4 и выше).
В свою очередь, Алексей Максименко, заместитель начальника ГУ МЧС (по гражданской обороне и защите населения), сообщил, что жалобы от людей поступают регулярно, и они прямо связывают проведение взрывов на угольных разрезах с порчей домов и личного имущества. Появляются трещины в фундаментах и стенах, рвутся трубы водоснабжения, вылетают стёкла. И отрицать это, по мнению Алексея Максименко, неправильно.
Взрывы ощущают жители Абакана, Черногорска, Саяногорска, многих сёл и деревень Усть-Абаканского, Алтайского и Бейского районов.
При этом глава Саяногорска Михаила Валов сказал: находясь у себя в кабинете на втором этаже городской администрации, он чувствует работу угольщиков. А глава Усть-Абаканского района Елена Егорова призналась, что от взрывов пострадал её собственный дом в Чапаево.

Предупреди и уходи

Дальше заседание на какое-то время застряло и забуксовало на вспомогательной теме — о свое­временности пре­дупре­ж­-
­­дения населения. И совершенно напрасно. Ведь если ничего не менять в самом подходе к проведению взрывов, никакой разницы, будут знать люди о них или нет.
Даже отлетевшая со стены полоса обоев — уже материальная и моральная потеря. А добавьте сюда треснувший кафель, разбившуюся вазу, ужас, который испытали многие 18 февраля, когда трясло Абакан, то делается совсем грустно.
Да, заместитель руководителя Енисейского управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору Владимир Шафорост подтвердил версию о том, что 18 февраля взрыв на разрезе «Черногорский» непреднамеренно совпал с естественными подземными толчками. Вроде как всего 15 тонн взрывчатки заложили, стены многоэтажек от того зашататься не могли.
Только они зашатались, и не в первый раз. И это, несмотря на утверждения Владимира Шафороста, что нарушений в деятельности угольщиков нет, «передоза» взрывчатки нет, угрозы населению нет. В качестве примера он привёл случай проверки совместно с прокуратурой по поводу массового взрыва в 2017 году, результат которой был нулевой.
Что ж, если нарушений нет, а последствия взрывов становятся всё страшней и страшней, то, пожалуй, смысл в оповещениях действительно есть. Только характер данных предупреждений надо менять и сразу говорить о том, что такого-то числа будет сильный взрыв, и вы, дорогие сограждане, на это время соберите вещи, деньги, документы и покиньте свои дома от греха подальше. Так будет гораздо честнее и действительно безопаснее.

Аргументы и факты

Впрочем, Юрий Курлаев развиться формальной демагогии не позволил и ещё раз напомнил о том, что в 2008 году в Хакасии проведено 239 взрывов с магнитудой 2,1 балла. В 2020-м проведено 77 взрывов мощностью в 3,3 балла. Другими словами, тряска растёт. Окна вылетают, кирпичи лопаются, особенно у тех, кто живёт вблизи разрезов.
«Так продолжаться не может, и вы должны принять какие-то разумные решения!» — сказал заместитель главы Хакасии, обращаясь к угольщикам.
Что же сами представители угольного бизнеса? На предъявленные факты они привели собственные аргументы.
К примеру, технический директор ООО «СУЭК-Хакасия» Владимир Азев говорил о том, что количество взрывов сократилось с восьми — десяти до четырёх раз в месяц. Они не проводятся в выходные и праздничные дни. В дни проведения взрывных работ учитывается направление ветра, чтобы угольная пыль не шла в стороны жилых построек. Заложенный заряд подрывается не моментально, а с разбегом в миллисекунды, да и масса взрывчатки давно ушла ниже отметки в 30 тонн.
Гендиректор разреза «Майрыхский» Максим Виноградов сообщил: в прошлом году проведено 78 взрывов и 16 из них не были зафиксированы как сейсмособытие; в 2021 году шесть взрывов и два из них также не заметили. По данным сейсмостанции, магнитуда взрывов «Майрыхского» колеблется от 1,8 до 2,7 балла. На разрезе используется новая, более экологичная взрывчатка, благодаря чему снижаются выбросы и загрязнения.
Аргументы представителя Восточно-Бейского разреза мы приводить не станем, поскольку представляли собой набор стандартных фраз.

Деньги и жизни

В итоге конструктивного разговора, на котором настаивал Юрий Курлаев, не получилось. Угольщики остались при своём. Ведь по документам у них порядок, закон, стандарт и санитарные нормы. А прочее — уже лирика и трата времени.
Видимо, предвидя скептическое отношение к самой теме разговора, Юрий Николаевич показал собравшимся… кино!
Небольшую видеонарезку, где продемонстрировано, как работают на разрезах Кемеровской области и на разрезах Респуб­лики Хакасия.
У нас это один огромный взрыв, после которого в небо вырывается огромный столб пыли и газов. У соседей — это серия небольших взрывов, которые идут по цепочке и порядно. При данной методе нет зашкаливающей сейсмичности, поскольку маленькие взрывы ещё и разводятся на несколько секунд, а пыль от них просто не поднимается со дна карьера. И теперь в Кемеровской области отпала сама нужда оповещать население о проводимых взрывных работах. А зачем, если люди этого не замечают.
Не думаю, что кто-то из присутствующих не знал про данную технологию, однако энтузиазма в рядах не прибавилось. Более того, на вопрос Юрия Курлаева: «Что вам мешает развиваться в том же направлении?» — последовала саркастическая реплика от представителя взрывной компании.
Применение новой технологии он сравнил с пересаживанием из старых «Жигулей» сразу на «Ламборгини» или «Феррари». Обоснование к такому заявлению: каждый детонатор стоит 1,5 — 2 тысячи рублей, что приведёт к увеличению себестоимости добычи угля в два-три раза.
На столь жёсткий комментарий Юрий Курлаев дал не менее жёсткий ответ, который заключается в месячном сроке, который отпущен угольщикам на обдумывание и внесение предложений, как в максимально короткие сроки внедрить безопас­ную технологию промышленных взрывов. Соседи, где уголь не дороже нашего, смогли это сделать, и нам нужно сделать обязательно. Во избежание жертв и разрушений.
«Когда речь идёт о благополучии человека, деньги считать не стоит!» — подвёл черту заместитель главы Хакасии.

Кто последний на «взорвать»

Кроме того, есть шаг, который требует не денег, а согласования. По словам представителя МЧС Алексея Максименко, сейсмостанции многократно фиксировали наложение взрывов, осуществлённых на двух или трёх разрезах сразу. Неужели нельзя договориться, составить график и взрывать в разные дни, что уже значительно снизит сейсмическую напряжённость в нашей республике?!
Юрий Курлаев поручил координировать этот процесс министерству природных ресурсов и экологии Хакасии. Он также обратился к главам муниципалитетов с просьбой реагировать на каждое обращение жителей, вплоть до выезда на место, и фиксировать последствия угольных взрывов. Если факты подтвердятся, в рамках федерального закона угольные компании должны будут ущерб компенсировать.
Следующее совещание по вопросу воздействия взрывов при добыче угля на здания близлежащих населённых пунктов запланировано на апрель.

Юрий АБУМОВ