Когда отец пришёл с войны, младшему брату Толе исполнилось четыре года.
Родился он через два дня после начала Великой Отечественной — 24 июня 1941-го. И почему-то каждый год мы забывали о Толином дне рождения, вспоминали об этом радостном событии дня через два-три, а то и через неделю... Мама рассказывала, что в детстве Толя был «смирённым» ребёнком, не баловнем. Мог часами сидеть рядом со старшими сестрёнками и тихонько наблюдать, как они играют в тряпичные куклы, пошитые матерью.
...В Качирах, где мы жили, недалеко от берега Иртыша стояла большая общественная баня. По пятницам в ней мылись женщины, по субботам — мужчины. Как только наступал долгожданный день, вереницы женщин с ребятишками, с тазами и вениками двигались с разных сторон посёлка к этому казённому заведению. Наш отец не мог ходить по субботам в баню — у него после войны отнялась правая сторона тела, не пошевелить ни рукой, ни ногой. А в баньке ему всё-таки хотелось погреться, хотя бы немного попариться. Вот он и задумал построить в огороде свою баньку. Старший сын Володя, который мог бы помочь ему в этом деле, в то время учился в Омском сельскохозяйственном институте. Оставался один помощник — одиннадцатилетний Толя. И отец решил сызмальства приобщить его к мужскому строительному делу. Подозвал Толю к себе и спросил:
— Ну, что, сынок, будем строить баню?
— Будем! — с готовностью ответил тот.
Толя под руководством отца начертил на куске бумаги план застройки. Затем с помощью жены наш батя Пётр Андреевич из сеней перебрался в правый угол огорода, где Толя расчистил площадку под строительство. Отца усадили на стул — как на трон. И он начал командовать... Мальчик ни разу не держал в руках ни молотка, ни топора, ни пилы. Слушая внимательно отца, Толя пытался сделать всё так, как говорил он. Но не получалось. Парнишка стукал молотком по своим пальцам, забивая гвозди в доски, а на его белёсых ресницах дрожали слёзы, которые он украдкой смахивал рукавом, чтобы не видел отец. Отец же, понимая, что ничем не может помочь сыну, нервничал:
— Ну что ж ты такой бестолковый, надо делать вот так!
И на мгновение забыв о своём состоянии, хотел помочь удержать столбик, схватился за него левой рукой и чуть не упал со стула. Толя вовремя подскочил к нему.
— Нет, с вами баню не построишь! — кипятился отец, конечно же, больше от своего бессилия. — Мать, а мать! Иди сюда!
Прибежала мама:
— Ну, что ты всё ругаешь парнишку?! У него ж силёнок не хватает!
— А вы на что?! Помогите ему! Чего в избе сидите, лясы точите?
— Клара, Маруся! Идите на подмогу! — крикнула мать дочерям, которые были на два-три года старше брата.
Из сеней выскочили девчонки. Кое-как вчетвером вкопали все восемь столбиков. Благо что ямки под них уже были готовы. Отца посадили поближе к стройке, левой рукой он придерживал жерди, которые прибивал к столбикам братишка. Затем все дружно начали вязать плетень из молодой гибкой ивы на ширину стены бани. Наконец, каркас бани был готов, поставлена оконная рама.
Устав, отец — от нервного напряжения, Толя — от физической нагрузки, бросали своё строительство, а утром снова принимались за работу... Клара и Маруся набрасывали на стены плетня с одной и с другой стороны навоз, смешанный с соломой, глиной и песком. Дни стояли жаркие. Банька просохла. Толя сделал перекрытия, покрыл крышу соломой и камышом, утепляя её, утрамбовал дёрном. Сестры обмазали баньку глиной. Мама выложила печку-каменку. Баню побелили. Сделали полок и настелили досками пол. Были установлены большой казан для горячей воды, бочки — для холодной. Баньку затопили. Тяга хорошая. Вода — кипяток! Отец соседям нахваливал сына:
— Во-о какой у меня мужик растёт! Богатырь! Это Толя баню построил, не смотрите, что мал! Я только рассказывал ему, что да как. Сейчас свои перемоются, а потом уж и вы приходите, соседи дорогие, воды всем хватит, ребятишки с утра с Иртыша натаскали. Да и по стопочке сегодня выпить не грех. Как ты думаешь, мать? Баньку надо обмыть...
Первыми удостоились вымыться отец и Толя, они поддавали водой в каменку, парились берёзовым веником, обливались холодной водой, хохотали от восторга и радости, что преодолели все трудности — построили то, о чём мечтали...
Через несколько лет, когда семья наша переехала в Абакан, Анатолий поступил в Томский инженерно-строительный институт. Окончил его. «Петрович» (так называли его родственники, друзья) любил работать на земле. Загорелый под сибирским солнцем, подтянутый, он также легко и охотно забирался на любую гору, пешком преодолевал любые расстояния. Летом вставал ранёхонько, чуть свет, и устремлялся на свою образцовую дачу.
Смотрю я на старую поблёкшую фотографию той поры, где мы, послевоенные последыши, со своими подружками запечатлены в огороде у грядки с зелёным луком, на фоне золотых подсолнухов, а позади нас — банька, построенная маленькими руками одиннадцатилетнего братишки. На её крыше растут травы-муравы, колышимые ветром... И от этой фотографии, как в баньке, тепло, уютно становится на душе...
Лариса КАТАЕВА
Абакан
