В свои 92 года Михаил Кучеренко, ветеран Великой Отечественной войны, смело даст фору молодым.

Оптимист по характеру, хлебосольный и жизнелюбивый, он до сих пор водит машину. Лично обихаживает свою «Ладу-Калину». За четыре года пробег на его «ласточке» составил 14 тысяч километров. Сам ходит за продуктами и лекарствами, в образцовой чистоте содержит квартиру. Конечно, годы своё берут. Читать подолгу Михаилу Емельяновичу уже затруднительно: перенёс операцию на глазах. Слух тоже с годами лучше не стал. А потому говорит он громко, ёмко и исключительно по делу. При этом чувство юмора у фронтовика отменное. Хотя жизнь его, честно сказать, не баловала. Как, впрочем и всех представителей его героического поколения.

Всё начинается с корней

О детских годах и юности Михаил Кучеренко вспоминает неохотно: голодное выдалось время. В селе Нагорное Ачинского района Красноярского края он появился на свет 6 декабря 1927 года. Родители, Емельян Григорьевич и Мария Михайловна, трудились в колхозе. Подарили жизнь четырём сыновьям и двум дочерям.
— Старше меня были Николай и Зоя, младше — Владимир, Василий и Нина, — обстоятельно устроившись за столом поведал Михаил Емельянович. — Я пережил всех братьев и сестёр.
Крепкий, с седыми волосами фронтовик словно на миг возвращается в прошлое. Голубые, слегка выцветшие от времени глаза, будто обращаются внутрь себя...
Как все сельские ребятишки, все Кучеренко с младых ногтей трудились по хозяйству. И воду носили, и дрова рубили, и на огороде грядки пололи. Старший, Николай, когда подрос, сбежал из деревни в город, окончил ФЗО (школа фабрично-заводского обучения), сделал военную карьеру. В Великую Отечественную до полковника дослужился. А после Победы нёс службу в Германии. Михаила тоже хотел «подтянуть» в офицерские ряды, но не сложилось…
— До войны успел окончить пять классов, — продолжил Михаил Кучеренко. — В колхозе отец наш на лошадях в обозе хлеб возил. Когда его в 1942 году на фронт забрали, я на его коней пересел. Папа служил в пехоте, письма писал редко. Погиб под Сталинградом. Всё бремя забот легло на хрупкие мамины плечи...
Меня призвали в армию осенью 1944-го. Тогда парней забирали пачками, даже несовершеннолетних. В Красноярске в неполные семнадцать пришлось освоить курс молодого бойца. На обмундировании и питании не экономили. Впрочем, ел я мало, как и сейчас. Через несколько месяцев на поезде нас направили на Дальний Восток.

Начало войны с Японией

К началу 1945-го стало понятно, что Германия безысходно проигрывает, и бояться японской угрозы нет смысла. Командование СССР отдало приказ первому и второму Дальневосточным фронтам перейти в наступление, чтобы разбить Квантунскую армию и получить контроль над занятыми ею территориями Кореи и Монголии.

Боевой эпизод

— Сразу скажу: большой войны не видал, — отметил в беседе Михаил Емельянович. — Хвалиться не люблю, а врать не умею, да и не считаю нужным. Вот под Хабаровском знатные бои шли. Хотя и нас японцы пощипывали: то провокацию устроят, то часовых поснимают. Причём действовали они исподтишка, ночью. Многое стёрлось из памяти. Но вот что запомнилось. Недалеко от города Ворошилова (позднее его переименовали в Уссурийск) отчаянные японцы сколотили банду. Окопались в небольшом селении поблизости. Отправили парламентёров к коменданту. Потребовали, чтобы советские военнослужащие освободили город. Комендант батальона передал сообщение в штаб армии. На подмогу отправили пехотинцев и нас, артиллеристов.
В артиллерии начинал рядовым. Как сельского парня меня определили в ездовые — возил пушку на конях. (Артиллерийский расчёт состоял из нескольких человек: командира, наводчика орудия, замкового, заряжающего и его помощника, установщика, двух снарядных, подносчика. — Авт.).
Пехотинцев погрузили в машины, а мы добирались на конях и потому отстали. Подъезжаем к селению. Слышим — палят! Мы разведчика отправили к пехотинцам, чтобы уточнить обстановку. А пехотинцы — к нам. Оба разведчика парни молодые, чего-то неправильно поняли. Артиллеристам бы остановиться, а мы продолжили движение. Выбрались из ложка и попали под перекрёстный огонь. До сих пор стоит перед глазами, как пристяжная лошадь рядом со мной упала. У командира, что держался за гуж моего коня, снарядом выворотило лопатку. Позже его отправили в госпиталь, и мы больше его не видели. На меня ступор напал: пацан совсем, впервые в перестрелке. Сижу на коне прямо. Наш сержант, вояка опытный, меня в чувство привёл: «Чего замер? (далее последовал крепкий мат) Ждёшь, когда снимут? Слезай немедленно!»
В той перестрелке полегло 17 пехотинцев. Мне повезло, только кисть зацепило. Даже в госпитале не лежал. Годы спустя, на гражданке, доктора посоветовали сделать операцию, чтобы ослабить сухожилия. А мой знакомый хирург, Пётр Дягилев (в Хакасии личность легендарная), отсоветовал: «Работает рука? Ну и не трогай!»

Семь лет на границе

После завершения военной кампании Михаил Кучеренко ещё долгие семь лет нёс службу на Дальнем Востоке. В 1945 году он встретился с прибывшим в батальон братом Николаем. Именно по его совету в мае 1948-го Михаил отправился в военную техническую школу № 22, что базировалась в Красноярске. Рассчитывал на погоны лейтенанта. Однако через год школу расформировали, Михаилу Кучеренко присвоили звание сержанта и выдали удостоверение механика. Жёлтую картонную книжицу, в которой синими чернилами прописаны дисциплины и оценки, фронтовик бережно хранит до сих пор…
— Три года, с 1949-го по 1951-й, обслуживал не коней, а машины, — продолжил Михаил Емельянович. — Одно время даже назначили начальником ремонтных мастерских. Чинили полуторки, ЗИС-5, американские военные автомобили (Америка помогала СССР по ленд-лизу).
Домой отпустили лишь в апреле 1951-го. Возвращаться пришлось в Абакан. Мою матушку с младшими ребятишками её брат перевёз в столицу Хакасии. Несколько лет жили в землянке. Потом построил дом.

Единственная его

Со своей единственной, любимой женой Екатериной Титовной прожил Михаил Емельянович душа в душу 60 лет. Девять лет назад она ушла из жизни, хотя и была моложе мужа на три года.
— Катюша замечательной была, — трепетно говорит, глядя на портрет кудрявой красавицы, Михаил Кучеренко. — Добрая, чистоплотная, терпеливая. А какая трудяга! Половички, её руками сшитые, до сих пор на балконе верой-правдой служат. В том, что за все совместные годы мы ни разу не поссорились, только её заслуга. Много мужских грехов она мне прощала, любила очень. Да и я её любил…
Свадьбу Екатерина и Михаил сыграли на майские праздники 1951-го. Никаких долгих ухаживаний не было — увиделись на застолье у Катиной родни и без долгих разговоров расписались. Их единственный сын Владимир родился спустя год. Хотели ещё детей, да свекровь, Мария Михайловна, отговорила: «Нечего нищету плодить! Мало мы с вами голодали?» Двадцать лет спустя Владимир Кучеренко трагически погиб. Его мать, Екатерина, так до самой смерти и не смогла оправиться от этого...

Вся жизнь на колёсах

Михаил Кучеренко в 1951-м устроился работать шофёром в автороту. О чём вскорости пожалел. Транспорт на ладан дышит, а запчастей нет, хоть плачь! При этом на уборочную техника должна выезжать исправной.
Несколько лет работал водителем скорой помощи. Больных тогда транспортировали на простых полуторках. В 1956 году Михаилу Емельяновичу предложили место инструктора в Абаканской автошколе. В ней Кучеренко отработал до 1996 года. Курсы повышения квалификации проходил в Москве, в 1965 году.
— У меня все водительские категории, — рассказал Кучеренко. — Когда работал инструктором, Абакан знал как свои пять пальцев. Сейчас город расстроился. Как-то чуть не заблудился — движение сейчас в столице Хакасии очень активное.
За 40 лет Михаил Кучеренко обучил тысячи человек. Самому возрастному его ученику было 64 года. По словам, ветерана-инструктора, талант управления транспортом не зависит ни от пола, ни от возраста. Он не разделяет мнения, что женщина за рулём — обезьяна с гранатой. Парадоксально, но труднее всего обучаются вождению машин лётчики и машинисты-железнодорожники. Полученный ими опыт порой мешает: переучиваться-перестраиваться всегда сложнее, чем осваивать новое с чистого листа.
В этом году ветерану Михаилу Кучеренко вручили юбилейную медаль в честь 75-летия Победы. Свои награды, в том числе орден Отечественной войны второй степени, медаль «За Победу над Японией» и другие, он намерен надеть в День Победы.

Елена ЛЕОНЧЕНКО