Из года в год мы приходим в этот день к мемориалу жертвам политических репрессий, не изменяя однажды заведённому порядку. 30 октября у стен, где высечены имена расстрелянных отцов и дедов, склоняем головы перед их светлой памятью.

Такой порядок — вспоминать и поминать земляков, уничтоженных в жерновах государственной репрессивной машины, — заведён в Абакане в 1996 году. Именно тогда открылся мемориал, тут же ставший местом притяжения людей. А куда же ещё идти, если так и осталось неизвестным, где те могилы? Абаканцы, бережно хранящие память о родных, сгинувших на архипелаге ГУЛАГ, каждый год сюда приходят, возлагают цветы, зажигают поминальные свечи, делятся горестными семейными историями.
Вот и Евдокия Котюшева 30 октября тоже приходила к мемориалу — здесь увековечено имя её отца Никифора Николаевича Котюшева. Время беспощадно: Евдокии Никифоровны уже нет с нами. Но остались её воспоминания, в которых факты сильнее всяких слёз и эмоций. Рассказ Евдокии Никифоровны опубликован в Книге Памяти жертв политических репрессий Хакасии.

— Я родом из села Усть-Фыркал Ширинского района. Нас у родителей было четверо: старший брат и три сестры. Занимались сельским хозяйством, в основном скотоводством. Считались середняками. В 1931 году нас раскулачили, посчитав, что отец «держал батраков». В действительности батраков в хозяйстве не было — только летом, на короткое время, нанимали людей на заготовку сена.
Отца, Никифора Николаевича Котюшева, арестовали и увезли в минусинскую тюрьму. Всё имущество конфисковали, а нас, маму с детьми, вывезли на станцию Шира. Там под конвоем уже находились десятки раскулаченных семей. Потом всех погрузили в товарные вагоны и неделю везли на север, в Томскую область. Выгрузили на какой-то станции — и дальше повезли на лошадях. Остановились на берегу притока Оби. Здесь продержали целый месяц. Люди умирали от голода и болезней — образовалось целое кладбище. Затем нас переправили через реку — и снова на лошадях. Высадили в глухой сосновой тайге.
Вначале построили шалаши. Потом мужчины рубили лес, молодые женщины очищали стволы деревьев от коры, а мы, дети, собирали по болотам мох. Все работали от зари до зари: надо было успеть построиться до морозов. К тому времени к нам приехал отец.
Жили на берегу речки Чичкаюль. Ссыльных много было — всех распределили в четыре посёлка: Февральский (наш), Октябрьский, Майский и Центральный. Когда в посёлке построили школу, мы с братом пошли учиться. Дома он успел окончить четыре класса, а я — два. Отец работал бригадиром на стройке. Мать, мастерица, умела шить всякую одежду и получала за работу продукты.
Летом нам разрешили вернуться в Хакасию. Остановились жить на станции Копьёво. Отец устроился на Копьёвскую лесобазу. В 1936-м умер брат. Но мало нам горя — 11 июля 1937 года арестовали отца. Обвинили в участии в контрреволюционной организации. 16 сентября 1937-го его расстреляли. Об этом мы узнали позже... А тогда хватало переживаний и из-за неведения о судьбе отца, и из-за гонений на семью. Нас выселили из квартиры — жили в землянке. В школе пришлось пережить настоящее унижение: в начале учебного года, помню, на большой перемене при всех учениках вожатая сняла с меня пионерский галстук. Сказала, что я дочь «врага народа».
После окончания седьмого класса я поступила в Абаканское педагогическое училище. Мать и две сестрёнки вернулись в Усть-Фыркал. Мама стала работать дояркой в колхозе «Алтын чул». Я училась, нравилось в педучилище, там меня в комсомол приняли. Правда, в обкоме комсомола не утвердили это решение, сославшись на то, что отец был «врагом народа». Но училище я закончила. Как в 1941-м начала работать учителем, так и работала им все 43 года. Младшая сестра Олимпиада пошла по моим стопам: окончила то же педагогическое училище и всю жизнь учительствовала. Мы обе работали в школах Ширинского района. А потом, уже находясь на пенсии, в Абакан переехали. Трудолюбие, стремление к знаниям — это у нас от родителей.
Легче дышать стало, когда наша семья получила жизненно важный документ — постановление президиума суда Хакасской автономной области от 13 октября 1958 года о реабилитации (посмертно) Никифора Николаевича Котюшева, 1895 года рождения, за отсутствием состава преступления. Отцу, оклеветанному и расстрелянному, вернули честное имя.
Спустя время, 25 января 1995 года, он и все члены нашей семьи были реабилитированы как незаконно подвергшиеся раскулачиванию, конфискации имущества и ссылке на север Томской области.

Евдокия КОТЮШЕВА,
заслуженный учитель школы РСФСР