— Иногда мы подъезжаем к менгирам, чтобы просто с ними поздороваться, — улыбается наш бессменный гид (аттестованный экскурсовод по Хакасии) Татьяна Козырева. — Нам эти встречи в радость, а значит, живём в ладу с природой и собой.
Проводник смыслов
Место, где обитает это древнее изваяние богини Умай, особой, тонкой и пронзительной красоты. Просторная для дыхания степь, кое-где подчёркнутая лёгким золотом берёз и близостью уже замёрзшей в предчувствии холодов тяжёлой осенней воды... Отсюда открывается даже какой-то полумистический вид на горную гряду Сундуки. А если мысленно провести прямую линию от «жилища» Умай, то окажется, что менгир этот расположен точно напротив Первого Сундука, самого знаменитого. Явно неспроста, если вспомнить, что, по одной из гипотез, Сундуки — древняя обсерватория. И связь с космосом тоже очень значима, особенно в таких тонких «материях».
— Смотрите, сегодня нет яркого солнца, потому отчётливо видны силуэты всех гор, — говорит Татьяна. — Далёкие предки не просто так установили здесь свою богиню, это место разлома земной коры — с особой энергетикой. Даже люди, не слишком-то склонные верить в древних богов, приезжают сюда подлечиться, походить босыми ногами вокруг. И традиции такого хождения тоже много лет: следует три раза обойти Умай по часовой стрелке (этот ритуал общий для всех изваяний), поздороваться и оставить ей подношение: белую пищу, молоко, айран... Не следует забывать, что к менгирам не ходят после захода солнца. Считается, тёмное время суток открывает «дверь» тёмным же духам. Недобросовестные турагенты, бывает, проводят обряды и ночью, это тоже наша боль. Как и неправильное кормление изваяний, когда им обильно мажут «губы», заливают и захламляют или зачем-то подкапывают основание менгира. Духам достаточно запахов (просто поставить подношение рядышком), а здоровье или просьба далеко не прямо пропорциональны количеству пищи.
Татьяна Козырева напомнила, что Умай — жена верховного бога Тенгри. Это значимая фигура, а менгир в общем-то небольшой.
— Но небольшой только в нашем мире, — уточняет Таня. — В мире богов Умай огромная. И, посмотрите, какая красивая! А однажды я решила туристов... переодеть. Девушку — в хакасское платье, парня — в национальную же рубаху. Пара поначалу вроде бы недоумевала: зачем? Я таинственно: надо!
— И что случилось, когда они нарядились?
— Они погрузились в этот мир! В мир степи, в мир камня. Они себя ощутили по-другому — в полном единении с природой, почувствовали частью её. Вдохновившись, я даже дала заявку на участие в конкурсе «Проводники смыслов».
— Чрезвычайно ёмкое определение!
— Я взяла тему о древнем искусстве нашей земли. Современную жизнь нельзя представить и понять без знания своих корней. А Хакасия — земля предков. И давать знания следует в трактовке: человек — часть природы. С урбанизацией, технологическим прогрессом связь с природой теряется. А когда турист приедет к нам да ещё хакасский костюм наденет — он эту связь непременно почувствует. Не нужны какие-то безумные горы, которые надо покорять. Ему становится комфортно в нашей степи. И Хакасию нужно презентовать именно в этом направлении.
Больше трёх тысячелетий каменная богиня бережёт эту степь и эту связь с людьми.
— Лицом она повёрнута на солнцевосход, — говорит Татьяна. — Присмотритесь, у неё три глаза (один из них сверху). Порой третьему глазу приписывают мистические свойства, но есть и другая трактовка: глаза символизируют восход, зенит и закат Солнца. Ведь и сбоку изваяния традиционный солярный знак. Умай (она же Белая шаманка) все минувшие тысячелетия стояла и нынче стоит на своём исконном месте. (В отличие от тех менгиров, которых постигла незавидная участь: во время освоения целины они были сдвинуты бульдозером и остались забытыми.) И никогда не прекращалось паломничество к ней. Просят о сокровенном, Умай к тому же особая покровительница детишек до трёх лет, особенно младенцев. Считается, если малыш улыбается во сне, значит, богиня с ним играет. Потрясающий женский образ!
Прощаясь и благодаря, менгир следует обойти три раза уже против часовой стрелки. Или сказать: «Я забираю себя из этого места». Историк и шаман Леонид Горбатов объяснил, что такая традиция — относительно новый миф. И всё же, сказал он, вдруг человеку это место может так понравиться, так захватить его, что он оставит здесь свою душу. Так что стоит её забрать с собой...
К Хыс обаа — через «закулисье» Сундуков
Непривычная, почти безлюдная дорога, предложенная нам в этот день, может стать новым, разработанным Татьяной Козыревой туристским маршрутом. Она идёт вдоль Белого Июса, недалеко от Сундуков, но словно с другой, «закулисной» их стороны, где горы открываются вдруг в новом ракурсе, в какой-то графически чёткой, мистической красоте. В отличие от привычно-туристских Сундуков с «наезженной» к ним территорией, здесь власть строго прекрасной (не оторвать взгляда!) природы кажется безраздельной.
Но есть в этом и нота печали: жаль исчезнувшего, некогда процветавшего, селения Усть-Фыркал, о котором напоминают лишь одинокий дом и... заброшенная телефонная будка. Жаль и пропавшую во времени, обоюдно необходимую энергетическую связь природы и человека. Особенно остро это почувствовала наша коллега Вера Самрина, чей отец родом из этих мест. Мир тесен и во времени: ещё недавно он был обжит его, Дмитрия Кокова, предками...
Потрясающей красоты путь привёл нас к селу Чёрное Озеро, где прямо у дороги, на въезде стоит каменное изваяние, а табличка знакомит с ним:
«Хыс обаа — символ матери. Почитайте её и помните: зло порождает зло, добро — добро». Этот менгир изначально, в тысячелетиях, был задуман как лежащий сакральный камень, о чём подсказал учёным, в частности, его внешний вид. Изваяние исследовали известный российский археолог Марк Подольский и Валерий Балахчин, тогда начальник археологической службы Хакасии. Имя археолога Юрия Есина тоже достаточно известно, и в данном случае он считает, что в традиции существовали камни, которые специально изготавливались к солнцестоянию летнему или зимнему, а лежал он (не вкопанный) именно для ритуалов, для каких — уже неведомо.
Вероятно, камень сдвинули к дороге во время освоения целины. И в 1999 году глава Чёрного Озера Людмила Ульянова и основательница одноимённого фитоцентра Прасковья Лосевская стали инициаторами установки этого менгира уже в стоячее положение. Активно участвовали в этом деле Валерий Балахчин, члены районного совета старейшин, просто заинтересованные в обретении сакрального изваяния люди, что и случилось в День республики 2000 года. Изваяние установлено, как и полагается, лицом на восход после обряда оживления менгира. Обряд такой (после тьмы забвения менгира) необходим потому, чтобы каждый, прикоснувшийся к Хыс обаа, получил от неё отклик. И менгир, говорят, передаёт человеку тепло, словно заботу матери.
— На каменном теле Хыс обаа есть углубление, — показывает Татьяна Козырева. — Мы не знаем его назначения, возможно, оно служило для какой-то обрядовой цели. Люди заметили, что почему-то хочется приложить голову к этой загадочной лунке... Видим тоже необычный ракурс (как и в пути до камня): изначально для чего-то предназначенный лежачий менгир, позже «оживлённый» для стояния у Чёрного Озера. И что безусловно важно, почти все изваяния богов почтенного трёхтысячелетнего возраста посвящены культу женщины-матери: окуневцы придавали этому большое значение.
Песня Каменной девы
— И этот менгир материнский — саралинская Тас Хыс, Каменная дева, посмотрите, какая она красивая! — знакомит нас Татьяна Козырева с изваянием, которое словно дышит в унисон с начинающей желтеть степью.
У Тас Хыс своя история, почти детективная. Весной 2004 года состоялась Июсская экспедиция. Её участники — житель Саралы Александр Скоробогатов, сотрудник Шарыповского музея Сергей Краснолуцкий и художник Николай Рыбаков обследовали железоплавильные террасы возле реки Сарала. Неожиданно в груде прибрежных камней и мусора они обнаружили изваяние. Неожиданно потому, что для этой подтаёжной зоны такая серовато-розовая порода камня не характерна. Предположительно (как и всё, связанное с древностью) менгир был доставлен из района озера Ошколь и далее — по реке. Татьяна замечает, что у Сергея Краснолуцкого судьба такая — находить менгиры, этот не первый, есть найденные им изваяния в Шарыповском районе.
— Каменную деву установили в праздник осеннего равноденствия 2004 года, — продолжила рассказ гид. — Известная шаманка Татьяна Кобежикова провела и обряд оживления изваяния. Получился настоящий праздник, выступали артисты. И по традиции принесли в дар Тас Хыс белого барана. (В Википедии опубликованы неверные сведения, что этот менгир вывозил отсюда Альберт Липский. Чего не было, того не было.)
Есть опять-таки предположение, что в месте, где установили менгир, было поселение окуневской культуры, ровесник Каменной девы. Место для неё определили не просто так: были задействованы учёные, астрологи, даже ясновидящие. Точку же в поисках поставил с помощью биолокационных рамок Василий Касьянов. К слову, вокруг Тас Хыс, откуда ни возьмись, возникло множество легенд и суеверий, вплоть до страшилок, мол, когда её поставили, Дева собрала какие-то жертвы...
— Но явные сказки, которые даже и не легенды — не для понимающих людей, — объясняет Татьяна Козырева, — и уж тем более не о ней, красавице. Человек, приходя с добрыми мыслями, с дарами, устанавливает с саралинской богиней положительный энергообмен. Я говорю людям: если вы не верите, если не чувствуете эту энергию, можете ничего и не просить. А посмотрите на неё как на объект древнего искусства, тем более что этот менгир сейчас — часть музея Орджоникидзевского района. А искусство окуневской культуры особо живописно: видите, какое выразительное лицо у Каменной девы, вероятно, на ней был высокий головной убор (похоже по сколу на голове).
Оказывается, Тас Хыс — девушка с характером. По каким-то неуловимым признакам даже определили: она недовольна тем, что заперта в ограде (а ограда нужна для защиты от животных; другое дело, её надо построить несколько иной).
— И девушка к тому же интересная, — улыбается Татьяна, — когда её о чём-то просишь, она не сделает так, как ты хочешь, а как лучше для тебя. Открывает глаза на мир!
...Трудно сказать что-нибудь действительно достоверное об эпохе, отдалённой от нас тремя тысячелетиями. Многое — гипотезы, многое — легенды, которые, впрочем, не лишены «эха» былого. Но и этот «пласт» наряду с открытиями учёных и устной эстафетой бытия народа тоже формирует традиции. А окуневская эпоха с её менгирами — по праву визитная карточка Хакасии, её оригинальная песня.
Татьяна ПОТАПОВА
Ширинский и Орджоникидзевский районы
Материал подготовлен в рамках гранта
«Историко-культурное направление и его популяризация»
