Вчера, в преддверии Дня медицинского работника, в Хакасии чествовали людей самой гуманной профессии. Торжество прошло в Русском академическом театре драмы имени М.Ю. Лермонтова.
Поздравили медиков глава Хакасии Валентин Коновалов и председатель Верховного Совета республики Сергей Сокол. В числе награждённых — заведующий отделением реанимации Абаканской межрайонной клинической больницы, заслуженный врач Хакасии, отличник здравоохранения России Сергей Сальников. Теперь в копилке его достижений есть и медаль «Трудовая доблесть Хакасии».
Основатель династии
Первое впечатление о Сергее Сальникове у меня сложилось во время разговора по телефону. Поразил его молодой, жизнеутверждающий голос. Тембр, как у студента-интерна. Подумалось: врач, наверное, исключительно одарённый, если ему доверили, считай, после вуза руководить отделением реанимации…
Оказалось, что доктор опытный, медицинский стаж — более 40 лет. А если посчитать, как принято в здравоохранении, год за полтора, набежит ещё больше. Высокий, стройный, в белом халате и шапочке с забавным принтом, Сергей Яковлевич по больничным коридорам не ходит, а летает — такая стремительная у него походка. Речь живая, как горная речка. Улыбка открытая и обаятельная. Так что ошибиться с возрастом было немудрено: врач с такой мощной витальной энергетикой как минимум молод душой. Кажется, что одним своим присутствием способен вернуть к жизни тяжелобольных. А других в отделении реанимации и не бывает.
— До меня в роду медиков не было, — ответил на традиционный вопрос Сергей Сальников. — Зато сейчас вся моя семья связана с самой гуманной профессией. Супруга Нина Ивановна — врач-педиатр, сейчас трудится начальником отдела организации обязательного медицинского страхования в региональном территориальном фонде. Старшая дочь — врач-кардиолог, младшая — акушер-гинеколог. Зять на скорой помощи выезжает на вызовы. Может, его сын, а мой внук, продолжит династию? Два года назад он такое желание изъявлял. Родители мальчонке в четыре года даже «тревожный чемоданчик» с медицинским инвентарём приобрели.
Сам же Сергей Сальников решил стать врачом после десятилетки. Подал документы в Томский мединститут. Экзамены сдал успешно. Учиться в таком вузе нелегко, но Сергей о принятом решении не жалел. Здесь же встретил свою спутницу жизни. В 1983-м, окончив вуз по специальности «лечебное дело», Сальников поступил в интернатуру по хирургии. Работал в Краснотурьинске Свердловской области сначала хирургом, затем — заведующим поликлиникой. В феврале 1986-го чета Сальниковых приехала в Абакан.
Осознанный выбор
— Городская больница на тот момент остро нуждалась в анестезиологах-реаниматологах, — рассказал Сергей Яковлевич. — Пришлось переучиться. Для медицинских работников это обычное дело — каждые пять лет подтверждаем или повышаем свою квалификацию. А сейчас ещё добавились дополнительные аттестация и аккредитация. Строго говоря, доктора учатся всегда.
— Не жалеете о том, что отказались от хирургии в пользу анестезиологии? Наверняка вам прочили блестящее будущее, вон какие у вас гибкие пальцы...
— Оперировать мне доводилось ещё в интернатуре. Под началом наставников удалял аппендициты, варикозные расширения вен нижних конечностей. Как-то посчастливилось провести холецистэктомию (резекцию желчного пузыря), которую допускают делать более опытных хирургов. Однако сменил профиль без особых угрызений совести. Анестезиология — очень интересное направление.
В отделение реанимации пациенты попадают, когда находятся на грани жизни и смерти. У человека отказывают органы, и без помощи врачей ему не обойтись. И нужно мобилизоваться, собрать в кулак волю, применить все знания, чтобы не дать больному уйти.
— Можете припомнить особенные случаи?
— В повседневной практике их более чем достаточно. Однако чем ты моложе, тем острее воспринимаешь действительность. Городская больница и прежде, и сейчас берёт пациентов с самыми различными патологиями. Много лет назад к нам доставили женщину с кровотечением. Молодая, красивая — и ужасно бледная, оказалось, что она потеряла почти пять литров крови. Всю ночь боролись за её жизнь. Пришлось делать реинфузию из брюшной полости. Восполнили кровопотерю за счёт излившейся и отфильтрованной крови и дополнительно перелили около десяти литров растворов. Хирурги с большим трудом остановили кровотечение. Я как дежурный анестезиолог не отходил от неё ни на шаг. Вводил наркоз, следил за жизненно важными показателями. Радовался, когда через два дня пациентка пришла в себя.
Спустя две недели встретил эту женщину в городе. Поздоровался, а она меня не узнала. Просто не запомнила. В отделении реанимации больные находятся без сознания. Когда становится лучше, их переводят в палату интенсивной терапии, а потом и в профильное отделение — в хирургию, травму или неврологию. Выздоравливают они под наблюдением лечащих врачей, в том числе оперировавших хирургов. Вот их пациенты помнят, а анестезиологов-реаниматологов — нет. Такие вот издержки нашей службы.
— Не обидно?
— Нисколько. Для меня важно, чтобы человек выжил, пришёл в себя, встал на ноги. Органы чтобы работали без перебоев. Мы всей командой очень стараемся вырвать больного у смерти.
— Наверняка и детишек приходилось спасать?
— Дети — случай особый. К счастью, попадают в наше отделение они нечасто, но каждый эпизод запоминается. Хочу отдать должное нашим девочкам — медсёстрам и санитаркам, которые о ребятишках заботятся как о родных. Порой они уделяют внимания больше, чем родители. Игрушки из дома приносят, книжки читают, с ложечки кормят, делают всё, лишь бы порадовать малышей. За рубежом средний медперсонал в отделениях реанимации трудится не больше трёх лет. Считается, что это предельный срок до наступления эмоционального выгорания. А наши девчата психологически более устойчивы. За 15 — 20 лет не теряют чуткости к пациентам, хотя труд этот ответственный, тяжёлый, серьёзный.
Планово и экстренно
— Не существует маленького наркоза, — убеждён Сергей Сальников. — Любое обезболивание — достаточно сложный вид анестезиологического вмешательства. Несмотря на солидный профессиональный опыт, подбираю его всегда с учётом самых разных факторов. Каждый пациент нуждается в индивидуальной схеме «погружения в глубину». Тут требуется грамотно оттитровать препараты, чтобы анестезия не оказалась более поверхностной, чем нужно. Для этого и в плановой, и в экстренной хирургии используются различные виды мониторинга за пациентом. Они позволяют избежать досрочного пробуждения. Кроме того, анестезиолог во время операции должен поддерживать все жизненно важные функции организма больного. Он защищает пациента до, во время и после операции, отвечает за стабильность его состояния и в более долгосрочном периоде.
Если позволите, маленький ликбез. У нас кора головного мозга регулирует работу всех органов. Стоит её отключить, происходит саморегуляция, то есть каждый орган начинает работать на себя. Во время операции функция регулировщика возлагается на анестезиолога. Ему нужно контролировать давление, сатурацию, кровоток. Скажем, если во время наркоза упадёт давление, в будущем может возникнуть проблема с почками.
В нашей больнице ежедневно проводится до четырёх-пяти плановых операций по каждому профилю. Однако более 80 процентов операций приходится на помощь экстренную, которую наши врачи оказывают жителям не только Абакана, но и других территорий республики. Когда больной поступает в терминальном состоянии, времени на подготовку у анестезиолога практически нет. При перитоните или непроходимости кишечника подготовительный этап мы можем ненадолго отсрочить, а вот при кровопотере это непозволительная роскошь. Здесь промедление чревато риском летального исхода.
По словам заведующего отделением реанимации, на его памяти методики работы претерпели значительные изменения. Между тем, что было в 1986 году и что есть сейчас, — большая разница. Увеличился ассортимент обезболивающих средств, усовершенствовались анестезиологические пособия, появилась современная аппаратура.
Сейчас для контроля состояния пациента во время искусственной вентиляции лёгких используются капнографы. 40 лет назад применялся ручной метод: анестезиолог на операции буквально руками «дышал» за больного.
— Во время модернизации системы здравоохранения к нам поступила хорошая наркозно-дыхательная аппаратура, — сообщил Сергей Яковлевич. — Дрегеры немецкого производства до сих пор служат в моём отделении верой и правдой, тогда как в других больницах они вышли из строя. На смену приходит китайское оборудование. Стараемся и ему срок службы продлить.
Так же бережно заведующий отделением реанимации Сальников относится и к своим подчинённым. Текучки кадров, по его словам, нет. Из 13 врачей анестезиологов-реаниматологов трое пришли по целевому набору меньше трёх лет назад. За 13 лет на посту руководителя Сергею Яковлевичу удалось создать настоящую команду профессионалов-единомышленников. Под его началом, кроме врачей, трудятся 25 медсестёр и десять младших медицинских работников. Служба работает как часы, даже когда он уходит в отпуск.
— Каждый месяц с дежурствами набегает 300 часов, — подытожил Сергей Яковлевич нашу беседу. — На работе днюю и ночую, и всё же жена, дети, внуки у меня в приоритете. Когда за спиной хороший семейный тыл, любое дело будет спориться. Особенно такое важное, как спасение жизни людей.
Елена ЛЕОНЧЕНКО
