Для Хакасии Международный день охраны памятников и достопримечательных мест, называемый иначе Днём всемирного наследия, который повсеместно отмечается 18 апреля, — праздник весьма актуальный.
Культурное наследие, оставленное нам предками, в течение тысячелетий проживавшими на этой благодатной земле, — безмерно. Ещё в XVIII веке территорию Минусинской котловины обозначили археологической Меккой. Нынешнее время подтверждает, что в таком названии преувеличения нет абсолютно — напротив, возможно даже преуменьшение её археологической значимости. По мнению специалистов, в республике насчитывается более 30 тысяч археологических памятников. Другими словами, они у нас буквально на каждом шагу. Курганы, могильники, древние поселения, крепости-све, городища, наскальные рисунки, каменные изваяния — вот далеко не полный перечень их видов. Многие из этих памятников историко-культурного наследия уникальны, аналогов им нет нигде в мире, и поэтому вопрос их охраны — охраны того богатства, к которому мы привыкли как к повседневности и часто не замечаем и не ценим, стоит очень остро.
Именно об этом в преддверии праздника наш разговор с Дмитрием Левченко, руководителем государственной инспекции по охране объектов культурного наследия Хакасии.
— Действительно, вопросы сохранения, защиты, популяризации знаний о культурном наследии Хакасии — очень злободневны. В принципе, наша республика — сама по себе уникальный памятник, в котором древние курганы, наскальные рисунки, менгиры окуневской культуры в совокупности с природным окружением создали целостные природно-культурные ландшафты, без которых невозможно представить облик Хакасии.
В частности, ещё и поэтому для нас создание (этого требует федеральное законодательство) самостоятельного органа исполнительной власти — государственной инспекции по охране памятников культуры — обладает достаточной важностью. Поставлены чёткие задачи, позволяющие более скрупулёзно и чётко, чем это было прежде, заниматься делом защиты и охраны объектов археологического и другого наследия. Думаю, ни у кого не возникнет вопросов, почему определение «археологическое» я ставлю на первое место: наша специфика в том, что 95 процентов (если не больше) памятников Хакасии — это археологические объекты. Причём в большинстве своём неучтённые. Достаточно сказать, что у нас выявлено и зарегистрировано, то есть имеют официальный статус, только около двух тысяч памятников — в то время как учёные даже не предполагают, а знают, что в республике их больше на порядки. Всё остальное пока — объекты в стадии выявления, так что работы предстоит огромное количество, и не всегда она благодарная.
Конечно, вопрос, как можно охранять то, о чём не имеешь сведений, когда даже имеющие статус памятников объекты у нас находятся в труднодоступных, а то и вовсе недоступных местах, напрашивается сам собой. Отвечу — сложности есть, без них не обходится ни одно дело. Действительно, к каждому памятнику охрану не приставишь, но контролировать их сохранность — наша задача и долг.
Поэтому сегодня алгоритм действий у нас таков — мы упорядочиваем базу сведений об объектах культурного наследия, работаем над их уточнением, доводим до сведения граждан, организаций и хозяйствующих субъектов информацию, которой мы владеем. Объясняем, как в соответствии с законодательством им следует относиться к памятникам культуры — как уже выявленным, так и обнаруженным, например, во время хозяйственной деятельности.
Наша, если так можно выразиться, Библия — это федеральный закон 73 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории культуры) народов Российской Федерации». Он регулирует отношения в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия. Направленный на реализацию конституционного права каждого на доступ к культурным ценностям, он также напоминает об обязанности (тоже конституционной) каждого заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры.
Согласно закону при любом хозяйственном освоении земель каждый желающий это сделать — будь то физическое лицо или же предприятие, должен в первую очередь обратиться в орган охраны с запросом о предоставлении сведений о наличии или отсутствии объектов культуры на этой территории. Это первый этап, который миновать сейчас невозможно. Далее мы смотрим по картам, наличествуют ли в месте предполагаемого освоения памятники. Учитывая при этом специфику нашей республики — земель, полностью обследованных на предмет культурно-исторического наследия, у нас нет в принципе. Соответственно, прописывается требование на необходимость проведения экспертизы. Сначала участок должны изучить специалисты-археологи — причём не просто так, а по разрешению министерства культуры Российской Федерации, которое выдаёт разрешение на исследование — так называемый «открытый лист». Археологи, проведя работу, составляют научно-технический отчёт. И уже на его основании специалист-эксперт государственной историко-культурной экспертизы даёт заключение, можно или нельзя проводить дальнейшее хозяйственное освоение земель.
Механизм этот уже отработан. Например, наши промышленники, угольные разрезы давно работают в соответствии с законодательством: прежде, чем начинать освоение земель или строительство на той или иной территории, они приглашают туда учёных. Это стало уже распространённой практикой — археологическая наука и у нас в республике, и в других регионах получила сейчас большую поддержку, ведь, в принципе, промышленники оплачивают научные изыскания. Не так давно таким образом у нас выявлено 11 новых объектов культуры, среди которых курганы-могильники VII — II веков до нашей эры и остатки культурного слоя бывших поселений. Из этих 11-ти семь попали в зону хозяйственного освоения, то есть в натуральном виде их сохранить невозможно. Будут проведены археологические спасательные работы. Все предметы, представляющие научную ценность, изымут, изучат и в будущем пополнят коллекции музейного фонда Российской Федерации.
Конечно, если вопрос касается частного землевладения, то здесь немного сложнее, ведь по закону вопросом проведения экспертизы обременён любой человек. Это подразумевает финансовые расходы, но лучше уж всё делать правильно и по закону.
Иначе могут возникнуть сложности — в комплексе «Завидное» (возле «Орбиты») продали участки под ИЖС, на которых собственники в процессе строительства нашли захоронения. Как выяснили позже учёные, тагарская культура, VIII — III века до нашей эры. Частный собственник, продававший эти участки, экспертизу не провёл — теперь люди вынуждены жить с обременением (на территории памятника любая хозяйственная деятельность запрещена) или же проводить спасательные раскопки, что, конечно, накладно. Этот пример должен стать наукой для тех, кто покупает участки под индивидуальное строительство: у продавца должно быть заключение государственной историко-культурной экспертизы.
В Хакасии, занимающей по количеству археологических памятников на квадратный километр одно из первых мест мира, это очень важное условие.
Оно позволяет нам, сохраняя статус археологической Мекки, претендовать также на звание территории, где к наследию прошлого, памятникам и историческим объектам выработано самое правильное отношение — как к Мекке, которая, как мы все знаем, является святыней.
Как, впрочем, и наша Хакасия, что, кстати, неоднократно подчёркивал в своих публичных выступлениях глава нашей республики Виктор Зимин.
Елена АБУМОВА
