В материале «Рассматривая пожелтевшие фотографии...», опубликованном в № 43 газеты «Хакасия» от 21 апреля, мы рассказали о черногорском лицеисте Егоре Петухове и его сочинении, победившем на всероссийском конкурсе «Без срока давности».
Сегодня публикуем то самое сочинение неравнодушного мальчика.

Старые, пожелтевшие фотографии… Сколько тайн они таят в себе! Тайн, связанных не только с цветом, отсутствующим на них, но и с судьбами людей, ушедших безвозвратно. Смотрю на одну из таких фотографий. Величественная посадка, гордый профиль, лёгкая улыбка, немного высокомерный уверенный взгляд, красиво прибранные волосы. Это моя прапрабабушка Варвара Александровна Захарова.
Отложив фотографию, принимаюсь за чтение статьи в газете «Династия» от 9 апреля 1999 года. В ней говорится о династии учителей, моих знаменитых предков — Чудовских-Захаровых-Серовых. Шутка ли — четыре поколения педагогов! Здесь снова упоминание о Варваре Александровне (статью писал журналист, один из её учеников): «Даже посадка на стуле была особенной. Она садилась на стул, заложив ногу за ногу, несколько отогнувшись назад, правую руку в локте клала на спинку стула, а голову клонила немного вправо, поддерживая тремя пальцами, а два были сжаты в кулак, прижатые к виску. Гордая осанка. Человек знал себе цену…»
Да, моя прапрабабушка знала себе цену: она восходила к старинному княжескому роду Волконских. Во время революции её семью сослали в Сибирь. «Княгиня», — называли её те, кто знал о причастности к знатной фамилии.
«Княгиня!» — вглядываюсь снова я в приятные черты своей далёкой родственницы. Это фотография 1939 года.
Перебираю вещи в заветном дипломате моей бабушки и нахожу другую фотографию. Помню, как я удивился, когда впервые увидел её и узнал, что на ней тоже «княгиня» Варвара Александровна Захарова. Женщина с поникшими плечами, в тёмном платке на голове, с невыразимой печалью на лице и потускневшим взглядом. Разница между двумя снимками — восемь лет.
Восемь лет… Что вместили они в себя? Активная работа в школе учителем русского языка и литературы, где во всём поддерживал её муж, директор школы Сергей Демьянович Захаров. Забота о четверых детях, которых воспитывали в строгости и любви. А потом была война… Сначала ушёл Сергей Демьянович, потом сын, Жоржик, как ласково его называл отец.
Были письма, много писем от мужа. В письмах он жил той, довоенной жизнью: «Георгий, если дома, пусть готовит сети… Неужели мне не придётся нынче половить рыбу? Картошку нужно беречь… Насчёт коровы тебе виднее… Я уже забыл вкус молока… Насолила ли капусты?» Много-много вопросов, о себе только: «болят ноги», «сидим без табаку», «в одежде не нуждаюсь — фуфайка, пимы». И упрёки в том, что мало писем получает из дома. Одно из писем заканчивается словами: «Пишите гораздо чаще. Иначе я вовсе прекращу писать. Ваше время несравнимо с моим. Вы ему хозяева».
Не знал Сергей Демьянович, интересуясь в письме Жоржиком, что Георгий Сергеевич Захаров тоже ушёл на войну. И сети ставить некому… И забота о сене тоже легла на плечи супруги и дочерей.
Восемь лет… Письма от мужа в один миг оборвались. Где он? Что с ним? Писала, искала, ждала… Нет — «пропал без вести». Три горьких, коротких слова, порождённые фашизмом.
В 1944-м пришла похоронка на сына — Георгия Сергеевича Захарова, Жоржика: «Умер от ран 8 февраля 1944 года. Похоронен в Витебской области». Ему не было и 20 лет… Тогда Варвара Александровна и надела платок, который никогда уже не снимала.
Но в душе ещё теплилась надежда: «Может, жив муж? Может, памяти лишился? Ведь всякие истории есть. Даже когда не ждали уже…»
Прогремел салют Победы. Шли годы — тягостные, мучительные… В глазах появилась тоска, которая уже не покидала их. И вот в 1947 году пришла весточка — документы о захоронении рядового Захарова Сергея Демьяновича, пропавшего без вести в марте 1942 года. Какое совпадение! Погиб в городе Мелитополь в 1942 году, в городе, в котором родился в 1901-м! Захоронен в братской могиле… В одной братской могиле сын, в другой — муж…
Держу в руке две фотографии с разницей в восемь лет. Грациозная княгиня и уставшая пожилая женщина в платке с устремлённым в никуда взглядом. Восемь лет, в которые своей чёрной тенью вошла война, перечеркнувшая судьбы моих великих родственников.
«Ваше время несравнимо с моим. Вы ему хозяева…»