Потому, что своё, личное, изменчивое время на дворе Веры Дорошевой, потому что тонки, необычны, крайне выразительны её стихи. Прежде всего — оригинальностью, это и есть почерк настоящего поэта. Непохожесть во всём: в ритме, смысле, метафорах, неожиданном взгляде на вещей потаённую суть. И мы сердечно рады, что наша коллега — ответственный секретарь газеты «Хакасия» стала победителем престижного литературного конкурса имени В.П. Астафьева в номинации «Поэзия».

Ждать

Август, все тайны свои выдай!
Из потемневшего дома выйду.
Подпись в открытке «Прощайте! А. Лиделл»
В бисеринках росы.
Если во сне взрослеют дети,
Если в газетах сплошные сплетни,
Если объятья тесней, чем петли,
Заводить ли часы?
Сад весь в паучьей сквозной штопке,
Первые яблоки падают робко.
Горечь — она во второй стопке,
Как и шум в голове.
Если трезветь уже нет смысла,
Если упавшее яблоко — кисло,
Если гниют по пути письма,
То зажигать ли свет?
Окна забиты, забыт адрес.
Из лепестков твоих губ абрис
Складывает на скамье август —
Этим губам не цвесть.
Если сентябрь перешёл границу,
Если я не перелётная птица,
Если стекло накрывает лица,
То почему я здесь?
Тихое утро, чай вчерашний.
Облако, озеро и башня.
Жить в ожидании — моё брашно,
Что ночам не отнять.
Если прострелены жёлтым кроны,
Если дожди омывают кровью,
И ничего не осталось, кроме —
Ждать. Значит, буду ждать.

Технические характеристики

Когда меня собирали из запчастей,
То вместо кровавой, тёмной сердечной мышцы
Мне вставили литийионную батарею
На тысячу мегаампер и разумных мыслей.
А вместо гибкого, чуткого языка —
Крошечные весы — не больше пяти слов.
Я взвешиваю каждую фразу, пока
Не дрогнет в горле стрелка этих весов.
Зато — посмотрите, какие кабели вен!
Какая обивка панелей и кнопки зрачков!
Вот только без чека, увы, невозможен обмен.
А я б поменяла себя на двух дурачков.

Дорога из жёлтого кирпича

Дорога из жёлтого кирпича
Ведёт меня в жёлтый дом.
Об этом Страшила Мудрый смолчал.
Оказался, как все, дураком.
В его стогу иголок не счесть,
Но я не это искал.
О том, что правда на свете есть,
Храбрый Лев промолчал.
Он яростно бился, врагов крушил,
Он был мне почти что брат.
Но он никогда не говорил,
Кто прав, а кто виноват.
Я шёл по дороге. Прямой, как верста,
Не кланяясь, не молясь.
Железного Дровосека уста
Сомкнула ржавчины вязь.
Я не попрошу ни любви, ни мозгов.
Но если есть кто живой,
Прошу, скажите, кто я таков
И где дорога домой.

Яблоки

Я хочу пересыпать тебя яблоками
И сохранить до глубокой осени.
В этой шафранно-жёлтой россыпи
Окружить тебя корабликами
Из опавших листьев. Милый!
Милый, милый, милый, милый,
Я напугана бессильем.
Я остыла. Я простыла.
Я чуть-чуть не дождалась тепла.
Я топила печь собой.
Огонь жаркий, голубой.
Я сгорела вся, дотла.
Беспечна, как зола.
И вечность, как смола,
Сквозь пальцы утекла.
Но, боже, как медленно!
Петлями
Увешаны все тропы.
И то ли стропы
Перехлестнуло,
То ли втянуло
Меня в капкан.
Пару рывков вперёд — и пропуск
Дан
На вечный отпуск.
Но в шёпоте листвы,
Мой милый, — вы.
В молчании пустоты,
Мой милый, — ты.
Спокойной ночи!
Сочно
И запашисто
На землю яблоко ложится…

Мой храм

Вытащи серёжку из языка,
Гвоздь из сердца, пулю из головы.
В воротах моего невзрачного храма
Металлоискатель. Он ищет любви.
Сними мини-юбку и флаг «уменявсёокей»,
Выбрось щиты, подними забрало.
Мой храм с радостью принимает гостей,
Которых лишнее просто задрало.
Скупая улыбка за жертвование сойдёт.
Молчание — не как обет, но как искупление.
Здесь каждый — немного бездарь, чуть идиот,
От крохи свободы впадающий в исступление.
Но это не помешает нам танцевать,
Вбивая узоры ритма в асфальт ногами.
Нас — жалкая горсточка, их — серая рать.
Мы жили с любимыми, чтоб умереть с врагами.

Ты видишь трепет горящей в притворе свечи?
Ставь лайк, репост, разбей телефон и кричи!

Вера ДОРОШЕВА
Абакан