Уважаемые читатели! Перед вами последний материал нашей коллеги Нины Иньшиной — замечательного журналиста, верного друга, человека очень светлого и ответственного. Ответственного в том числе и за каждого из вас, сохранившего верность нашей газете. Потому, что каждое её слово — искренне, без малейшей фальши и желания понравиться лично. Признаться, мы с волнением читали её рассказ об отце — Петре Осауленко. В частности, там есть такие строки: «Чем стала для отца газета и работа в ней, рассказать невозможно. Это его жизнь, любовь, страсть...» Это в полной мере можно сказать и о нашей любимой Нине Петровне.
Дорогами войны
Есть в нашем семейном альбоме одна военная фотография. На ней четверо серьёзных молодых солдат. А на обороте надпись красными чернилами: «фотографировались 7 октября 1945 г., г. Слока, Латвия. На память родным. Осауленко Пётр Сидорович, Грачёв Иван Романович, Петенёв Прохор Николаевич, Божов Андрей Иванович».
Города Слока сегодня на карте нет, потому что этот древний город, возникший на берегу Рижского залива ещё в ХIII веке, с 1959 года стал частью молодой Юрмалы. Там в последние месяцы войны квартировала часть, в которой служили солдаты с этого фото.
Крайний слева — Пётр Осауленко, мой отец. Он родился в 1923 году в селе Городок Минусинского района. В годы коллективизации семья перебралась в соседнее село Потрошилово, где отец Сидор Васильевич стал работать колхозным счетоводом, мать Феодосия Трифоновна — в растениеводческой бригаде, а старшие дети учились в школе. Пётр окончил Минусинский педагогический техникум и свой трудовой путь начал учителем в родной школе, а перед войной работал секретарём в сельском Совете.
На фронт был призван в ноябре 1941 года и с января 1942-го уже обеспечивал связь в войсках Северо-Кавказского фронта. Немцы рвались на Кавказ к бакинской нефти. На их пути стояли Сталинград, Курск, Орёл… Один фронт сменялся другим: Брянский, Сталинградский, Южный, снова Северо-Кавказский, Степной, Брянский, Прибалтийский… Сначала телефонистом, потом линейным надсмотрщиком, командиром отделения шёл Пётр Осауленко дорогами войны.
Самые тяжёлые бои были за Сталинград. Здесь он прошёл огонь, воду и медные трубы. Едва не утонул в Волге, протягивая связь на левый берег. Лодка с тяжёлыми катушками телефонного провода перевернулась от близкого разрыва снаряда или бомбы, катушки с проводом ушли на дно. А что делать связисту без связи? Не к лицу было сибиряку оплошать на реке, ведь вырос на Енисее. Нырял и нырял в волжские глубины, пока не достал все катушки и не вынес их на берег. Связь наладил, приказ выполнил. За это и был награждён первой медалью.
С июля 1942-го по февраль 1943-го в Сталинграде шли непрерывные бои за каждый дом, за каждую улицу, за каждый окоп. Во время очередного обстрела был тяжело контужен, сгоряча отказался госпитализироваться, а после всю жизнь мучили головные боли, пострадала речь.
Против защитников города, отчаянно его оборонявших, стояли 22 отборные вражеские дивизии — 6-я армия под командованием генерал-фельдмаршала Паулюса и 4-я танковая армия. Но здесь они нашли свою погибель. В ноябре 1942 года войска Юго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов окружили группировку врага и уничтожили. «Остатки 6-й армии (91 тысяча человек) во главе с Паулюсом сдались в плен, по улицам Сталинграда провели колонны пленных немцев, и мы сходили на них посмотреть, — вспоминал позднее отец, — видел, в том числе, и фельдмаршала Паулюса».
Победа в Сталинградской битве положила начало коренному перелому в войне. После были Курско-Орловское сражение, тяжёлые бои на Северном Кавказе. И все они пришлись на солдатскую долю моего отца. Его военная дорога пролегла по всему огромному фронту от Кавказа до Балтийского моря. Окончание войны он встретил в Прибалтике, в составе Прибалтийского фронта. Из тех мест и единственное фото военной поры.
На первом месте — газета
После увольнения в запас отец вернулся в родные края. Хотел остаться работать в сельской школе, хотя и понимал, что после контузии, с проблемами слуха и речи, такое проблематично. Хотелось помочь родным. А мать, Феодосия Трифоновна, хоть и помучилась за войну одна с тремя детьми (муж, ещё до войны уехав на заработки, погиб в дальневосточной тайге), горячо ратовала за то, чтобы сын пошёл в город. «Ты грамотный — работу найдёшь, а там и зарплату дают, и на карточки мануфактуру. Нам больше поможешь, чем здесь, в колхозе».
Работал на лесозаводе и трофейном заводе в Усть-Абакане, на черногорских шахтах и однажды увидел в газете «Шахтёр» объявление, что редакции на постоянную работу требуются корректор и ответственный секретарь. Вот и пошёл в редакцию демобилизованный солдат и попросился на работу, с ходу заявив: «Корректором я, наверное, не сумею, а секретарём смогу, работал до войны в сельсовете».
Редактором «Шахтёра» в 1946 году был Николай Ильич Макеев. Спасибо ему — не стал он объяснять огромной разницы между секретарской должностью в сельсовете и в редакции газеты. А просто вручил парню строкомер и показал, как пользоваться этой металлической линейкой со шкалой разных по размеру типографских шрифтов, а также как вычитывать и править материалы и размещать их на макете газетной полосы. Так родился молодой газетчик Пётр Осауленко.
Чем стала для отца газета и работа в ней, рассказать невозможно. Это его жизнь, любовь, страсть. Он отдавал ей все силы, стремился к ней, как к единственной возлюбленной. Его коллеги, товарищи по работе были ему роднее родных. И это не преувеличение, а суть его натуры. Конечно, была семья. И родным, оставшимся в деревне, надо было помогать — матери, братьям, сестре. Он это и делал всю жизнь. Но на первом месте всегда была работа — газета.
После «Шахтёра» была областная газета «Советская Хакасия», где он работал заведующим партийным отделом, собственным корреспондентом по Черногорску и Боградскому району. Коллектив состоял в основном из фронтовиков: Шамиль Булатов, Геннадий Сысолятин, Николай Трояков, Лев Вишняков, Владимир Андропов, Николай Макеев…
Это только те, которых я помню. Завязалась мужская дружба, которая с годами только крепла и умножалась. Сейчас из них никого не осталось в живых — только воспоминания, фотографии. Для нашей семьи с тех пор «Советская Хакасия» стала главной газетой.
Собирали информацию в послевоенное время совсем по другим технологиям, не по телефону и не с помощью Интернета. Была ли в редакции тогда легковая машина или нет, не знаю. А вот какой-никакой попутный транспорт тогда по Хакасии ездил. Выходил корреспондент Пётр Осауленко на окраину Абакана и голосовал. И на попутке, а где и пешком добирался до нужного места — полевого стана, фермы, зернотока или чабанской стоянки. Беседовал с нужными людьми, получал информацию из первых рук и здесь же, на месте, карандашом на листочках из школьной тетради писал репортаж. И отправлял его в редакцию опять же с попутной машиной. И не было ни единого случая, чтобы заметка потерялась в дороге, все шофера честно завозили материал корреспондента в редакцию. И с ночлегом проблема решалась просто. В какой деревне застанет ночь, там и просился переночевать. Легко пускали, правда, при одном условии, даже с радушием — если у путника была с собой... бутылка постного масла. Так и спрашивали: «А масло есть?» Вот корреспондент и делился с хозяевами этим драгоценным продуктом.
В 1952 году отец был командирован в Шира в газету «Знамя Советов» — редактором. Было ему 29 лет, сил хоть отбавляй, планов — громадьё. Редакция, типография и наша квартира — всё было в одном здании, окружённом большим двором с конюшней, огородом и амбаром, где находился склад бумаги с электрогенератором, поленницами дров. Всем этим хозяйством и руководил молодой редактор.
Выпуск газеты затягивался до полуночи, а то и дольше — таким был сталинский распорядок жизни, и все ему подчинялись. Движок крутил только печатные машины, а остальные процессы производства проходили с керосиновыми лампами. И засыпали мы каждую ночь под шум печатных машин за стенкой.
Середина 50-х годов — время больших перемен. В стране началась великая эпопея — подъём целинных и залежных земель. Ширинский район стал флагманом этой работы. Поезда привозили первоцелинников, новую технику, стройматериалы, топливо, разное оборудование. Конечно, газета стала активнейшим участником целинной эпопеи. И отец, и его товарищи жили этим и гордились причастностью.
В число наших друзей и гостей прибавились механизаторы и агрономы, директора и механики целинных совхозов. Спустя много лет убелённые сединами целинники рассказывали уже мне, журналистке «Хакасии», что «бывали у вас в гостях и помним тебя, вот такую маленькую…» В эту целинную горячую пору отец добился строительства нового здания редакции и типографии, и за полтора года оно было построено.
С отцовской любовью
В 60-е годы районные газеты были несколько раз реорганизованы. То их разделяли на сельские и промышленные, то закрывали совсем, объединяя в межрайонные. Тасовали имущество, кадры, хотя ни большого смысла, ни толку от этих перемен не было. По этой причине за два года мы трижды меняли место жительства, а отец — газеты: после ширинского «Знамени Советов» были «Ирбейская правда», «Сибирский хлебороб» (Ужур), «Знамя коммунизма» (в 1962 году газета вновь была создана в Шира)... Отец умел привлекать в газету хороших журналистов, а молодых растил и пестовал с отцовской любовью. Из ширинской районки в областные, краевые и союзные СМИ вышли Анатолий Бармашов, Валерий Сургутский, Александр Морозов, Сергей Худояров, Павел Зинкеев, Анатолий Солоненко. А из ветеранов прессы хочется вспомнить Николая Пичугина, Анатолия Колесникова, Петра Тихонова, Григория Башкатова и многих других тружеников пера.
Последние 17 лет своей жизни отец редакторствовал в боградской районной газете «Знамя Советов». И там неутомимо добивался нового помещения для редакции, приглашал журналистов, устраивал для них жилищные и рабочие условия. Даже заставлял молодых картошку сажать, для чего снабжал их семенами и учил, как правильно пользоваться штыковой лопатой.
Будучи редактором, руководителем, Пётр Осауленко всегда оставался пишущим журналистом. Его знали все — от главы района до рядовых механизаторов, доярок и чабанов. Он всегда выкраивал время для поездок в поля, на фермы, чабанские стоянки, откуда привозил зарисовки о людях села или аналитические материалы, проникнутые болью сердца за положение дел в сельском хозяйстве. В разгар застоя он бросил клич в одной из своих статей — вернуть хозяина на землю, так как не понаслышке знал и крестьянской плотью своей чувствовал, что именно в этом корень решения проблем на пашне. А когда он уже был на пенсии и заболел тяжело, нашёл в себе силы и всю зиму колесил по району на своём личном «газике» и написал целую серию материалов о том, как живут и трудятся труженики отдалённых ферм. Официально это были взаимопроверки, придуманные в райкоме, а у журналиста получились пронзительные житейские истории.
…Как и прежде, двери нашего дома были открыты для тружеников прессы. И вновь заходили и заезжали журналисты «Советской Хакасии»: Иван Говорченко, Роман Коняшкин, Валерий Таскараков, Юрий Маленко, Мария Чертыкова, Геннадий Сысолятин… Говорченко не раз помогал отцу в трудных ситуациях, защищал от административных нападок, поддерживал в начинаниях, устраивал на работу.
За мужество и доблесть на войне Пётр Сидорович Осауленко награждён орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, медалями «За оборону Кавказа», «За оборону Сталинграда», «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией». В мирное время к боевым прибавились мирные награды: «За освоение целинных земель», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», знак «Отличник печати».
Нина ИНЬШИНА (ОСАУЛЕНКО)
