Как дело было. В Усть-Абакане добрые люди раздавали самокаты. В это время по выборным делам мимо проезжал депутат от державных и жёлтоблакитных Страстин. Смотрит: самокаты дают. И вроде коллега по парламенту недалеко стоит. А Страстин хотя мужик и состоятельный, от халявы, практика показывает, никогда не отказывается. Самому ему самокат никак не нужен: джип есть. А вот внуку почему не взять? Встал в очередь на получение. Ему удивились: тебе-то зачем? И продолжили раздавать самокаты детям, всячески игнорируя блестевшего вспотевшей лысиной депутата Страстина. Тот на пренебрежение жестоко обиделся. Настрочил бумагу в избирком якобы о подкупе избирателей со стороны депутата К. из К°. Хотя, как уверяет К., тот лишь рядом стоял.
И это была первая серия. Вторая началась после того, как о раздаче самокатов узнал депутат Мольбертыч. Вот он устроил настоящую истерику. Это, извините, Страстину, К. из К° самокат не так уж и нужен. А Мольбертычу с его репутацией странного государственного мужа самокат этот только давай. У него в глазах даже картина встала, как он лихо подкатывает к старушкам во дворе. Ставит у лавочки железного коня и, достав красную папку, важно начинает разглагольствовать. Картинка в глазах встала — а самоката нет! О нём, о Мольбертыче, сволочи, забыли! Вот этого, ребята, предупреждаю, он никогда никому точно не простит. Ни Страстину, который даже не позвонил, ни тем более К. из К°, который художника когда-то на большую политическую дорогу выводил. И как художнику, размалевавшему в Хакасии не один забор, не посочувствовать. На дорогу его вывели, а самоката не дали. Жестоко! Несправедливо!
Опечаленный такой нехорошей новостью, пришёл он домой. Сел за рабочий стол. Взял ручку, бумагу. И горькие слёзы так и полились из каждой строки его письма в прокуратуру, суды, комиссии, Организацию Объединённых Наций...

Иван СВИРИДОВ