В сентябре прошлого года в Боградском районе сменилось руководство. С тех пор прошло восемь месяцев. Как живёт муниципальное образование, с какими проблемами сталкивается и как их решает, рассказывает глава Боградского района Сергей КЛИМЕНКО.
— Сергей Васильевич, что вы считаете главным для района?
— Главное — поднять сельское хозяйство. Наш район сельскохозяйственный. Так было всегда. Но я, хоть и сельскохозяйственник, и фермером был шесть лет, не знаю, с какой стороны подойти к проблеме. В районе было десять полнокровных хозяйств. Где они? В том, какая ситуация сложилась начиная с 90-х годов, мы не виноваты. Да и раньше как было? Наших дедов не спросили — загнали в колхозы, нас не спросили — колхозы разогнали, совхозы превратили в ЗАО, ООО, а потом уничтожили. Госплемзавод «Бородинский», гордость района, целенаправленно развалили. Это была политика государства, и директора не виноваты. Сейчас мы оказались без кадров — без механизаторов, доярок, специалистов.
Район остаётся аграрным, но я, как сельхозник, считаю, что мы пошли не по тому пути. Фермеры при таком к ним отношении страну не накормят.
— Коллективных хозяйств нет, есть лишь крестьянско-фермерские хозяйства и личные подсобные. Каково им работается и живётся? Заметна ли реальная господдержка?
— Вот что я думаю. Не надо никаких дотаций, сделайте для сельского хозяйства доступную цену на горючее и электроэнергию. И этого будет достаточно. Говорю так, потому что испытал на себе. В 2013 году, когда открывал КФХ, мясо стоило 180 — 200 рублей за килограмм, горючее — 26 рублей за литр. В 2019-м цена на мясо осталась прежней, а горючее стало стоить почти 50 рублей, электроэнергия — 7,3 рубля за киловатт. Что тут ещё сказать? Монополисты выплачивают себе огромные дивиденды. Получается, мы работаем на них. Налоги не так страшны, как цена на горючее и энергию.
— И как в результате чувствует себя сельское хозяйство в районе? Развивается? Деградирует?
— КФХ открываются, закрываются, но общее число остаётся стабильным. Коров 19 тысяч голов, овец 27 тысяч, лошадей — четыре тысячи. И эти цифры растут. Людям же надо как-то выживать — куда деваться, держат скотину. Тут главное — рынки сбыта. Продукцию сдают кто куда, возят по рынкам. И здесь опять же в выгоде остаются не те, кто производит, а те, кто закупает.
В советское время существовал известный на весь Красноярский край Боградский сырозавод. В сутки перерабатывал летом 220 тонн молока. Боградский сыр помнят до сих пор — не сравнишь с нынешними. Но нет больше завода, одни руины от него остались.
В Бородино стоит брошенный модульный молокозавод, готовый к производству. Он в залоге у банка. Банк его продаёт, но покупателей не находится. Почему? Видимо, невыгодно производить натуральный продукт, у него высокая себестоимость. А покупательская способность населения низкая. В результате что продают в магазинах? Для чего в страну завозят миллионы тонн пальмового масла?
Объём производства молока в нашем районе трудно подсчитать. Учитывается только то, что собирает ОАО «Саянмолоко». Проблема реализации остро не стоит — но вот цена?! Два литра молока получается за литр солярки.
Я пришёл на свои наработки
Проблемный, депрессивный — такой ярлык давно приклеился к Боградскому району. В администрации района возражают: по некоторым позициям боградцы дадут фору другим территориям Хакасии. И напоминают не без гордости, что в прошлом году только в этом районе все предприятия ЖКХ получили паспорта готовности к зиме. Стоит напомнить, что это не первый приход Сергея Васильевича в районную власть. В 2007 — 2010 годах он работал первым заместителем главы администрации, курировал вопросы ЖКХ. Старые кадры в коммуналке сохранились. С ними прошли минувшую зиму практически безаварийно.
— Наверное, мне было проще, чем моим коллегам, — считает Сергей Клименко. — По профессии я инженер-механик. Котёл, машина — это моё родное. С подписанием паспортов были, казалось, неразрешимые трудности. Но мы справились. Сейчас основная проблема — техническое состояние зданий котельных. Котлы нормальные, а вот стены разваливаются. Помогло правительство, аварийность устраняем: капитально подтянули здание сонской котельной, стены перекладывали. Было предписание по электротехнической части — всё восстанавливали. Ростехнадзор просто так акт готовности не подпишет.
Я пришёл на свои наработки: восстанавливал котельные в Сонском, Бограде. Бородинская котельная, когда работал госплемзавод, была самая надёжная: тянула жильё, социальные объекты, всё производство. Я занимался ею с 1987 года. Деньги в эту котельную вкладываются немалые. И считаю, многое зависит сейчас от управляющей компании.
Теперь работает организация под руководством Сергея Михневича, он деловой человек. И ещё раз убедился: кадры решают всё. Хорошо поработали концессионеры по Бограду, ни единого инцидента. Отлично показала себя сонская котельная. В своё время, когда я был заместителем главы администрации района, мы поставили туда паровозные котлы, спасибо, железная дорога помогла. Они до сих пор действуют безотказно. Многое, отмечу, работает на советских запасах. Кстати, где теплотрассы уложены до 90-х годов, они до сих пор надёжны, а где позже — есть проблемы. Но котельные, по большому счёту, не основное. Хотя я прекрасно помню, что обещал избирателям перед выборами: тепло, вода, свет. Считаю, с этим обязательством справляюсь.
Нужен закон о земле
— Откуда ваш бюджет получает деньги? Какая у вас налогооблагаемая база?
— Бюджет района — 471 миллион рублей, собственных доходов — 77 миллионов, большая часть — дотации. Наши предприниматели — это КФХ и мелкая торговля. Основные поступления — земельный налог, НДФЛ, налог на имущество. Хотя какое имущество? До чего в России довели деревню — страшно заезжать. Разруха. Полиндейка, Толчея, другие населённые пункты — кто там остался? Кто будет оформлять своё имущество?
О земельном налоге. Когда закончились совхозы, выделили паи, землю раздали. Прошло 30 лет, большинство паёв не оформлено. Бюджет выделяет деньги на решение этой проблемы, мы человека приняли в администрацию, который занимается паями. Но очень многие владельцы паёв уехали, их не найдёшь. И работа получается малоэффективной. Я считаю, надо просто принять федеральный закон. Земля востребована, но мы не можем её передать желающим. Можно дать ещё год, два, а потом неоформленную землю передать муниципалитету. Вот тогда деньги в бюджет пойдут. А пока не хватает. У нас большие проблемы с ремонтом школ. Большеербинская школа очень нуждается в ремонте, но нет денег. На Боградскую школу выделили 15 миллионов рублей по программе — спасибо министерству образования и науки республики. На дороги 14 миллионов выделили по республиканскому проекту. Они у нас везде проблемные.
— Какую позицию вы занимаете в бюджетном конфликте правительства и ряда муниципальных образований?
— Я считаю, правительство делает, что может, но у Хакасии не бездонный бюджет. А война с правительством никому не нужна. У нас тоже бюджет на семь месяцев. И прежде так было — выжили. Деньги находились на главные нужды — уголь, зарплаты бюджетникам. В правительстве же ситуацию понимают.
Деревня выживает подсобным хозяйством
— Как эпидемия коронавируса изменила жизнь района?
— У нас уже есть случаи заражения. Дети в школах не учатся, детсады не работают, культура, спорт замерли. Жизнь практически остановилась. Бюджетникам зарплату платим, а предприниматели и те, кто у них работают, — на нулях. Бюджет района пострадает.
Подписано распоряжение о том, что в эпидемию воду, электричество, то есть коммунальные ресурсы, отключать за неуплату не будут. А на что коммунальщикам их покупать, если платежей потребителей не будет? Никакие государственные субсидии на время эпидемии предприятиям ЖКХ не предусматриваются. А люди уже не платят, многим нечем. У нас платежи по ЖКХ были процентов 75 — 80, до 92 доходило. Сейчас упали процентов на 50. Коронавирус отбросит нас экономически на много лет назад. Деревня выживает подсобным хозяйством.
Людмила РАДИКЕВИЧ
Боградский район
