Продолжение. Начало в №№ 161 — 162

Время летело очень быстро. Наконец-то закончилась ненавистная зима, и на смену ей пришла весна. Все говорили, что весна нынче ранняя. Я не совсем понимал, что это значит, но по радостным лицам людей видел, что это хорошо. Мой первый экзамен был назначен через две недели, и Женя проводил со мной больше времени, чем обычно. Я видел, как он переживал. И я пообещал себе сделать всё, чтобы его не подвести. В один из вечеров он зашёл ко мне в вольер, сел на пол, опёрся спиной на стену и позвал меня. Я сел напротив и сосредоточился.
— Грэй, — заговорил Женя, — скоро у тебя первый экзамен, по итогам которого тебя либо признают пригодным для дальнейшего обучения, либо нет. Строгий отбор проводит специальная комиссия, которая наблюдает за тем, как ты будешь себя вести, реагировать на громкие звуки, голоса, чему уже научился. Если ты не пройдёшь тест, тебе дадут ещё шесть месяцев, чтобы «повзрослеть», а потом снова проведут экзамен. Ты у меня молодец, и я бы очень хотел, чтобы ты сдал всё с первого раза. Конечно, бывают разные ситуации... И в этом случае мы стараемся найти собаке место в обычной семье или отдать на охрану в загородный дом или на стоянку. Но тогда из ученика собачьего спецназа ты превратишься в обычного домашнего любимца. Быть любимцем — это очень хорошо, но лучше быть моим любимым коллегой.
Я ловил каждое слово. Женя смотрел мне в глаза, и я буквально чувствовал, как он переживает. Мне так хотелось сказать, чтобы он не волновался, что я постараюсь, вместе — мы сила, но сделать этого я не мог. Я просто подошёл к нему и уткнулся носом в шею. Я так всегда делал с мамой, и от этого становилось спокойнее. От холодного носа Женя съёжился и обнял меня. Он не был моим хозяином, он был моей семьёй.
Сегодня Женя был очень красиво одет. Он даже меня причесал и попросил при прогулке «не вляпаться в какую-нибудь бяку». И тут я понял, что экзамен сегодня. Я хорошо погулял. Услышав: «Грэй, ко мне!» — подошёл к Жене и сел около его левой ноги. Я посмотрел ему в глаза, он улыбнулся, потрепал меня за ухом, и я почувствовал, что он спокоен. «Жень, обещаю, я тебя не подведу!»
А дальше всё как в тумане. Я ничего не видел и не слышал, кроме голоса Жени. Мы ходили с ним по кругу, сидели, лежали и ещё что-то. При каждой команде я остро чувствовал Женино волнение. Я старался, очень старался! Но когда мы пришли на исходную позицию, не понял, всё ли у меня вышло. Единственное, что успокоило, — это Женин глубокий выдох. Хотя что это за показатель? «Так, надо подумать, как узнать, сдал ли я. Вот что он так внимательно смотрит на выступления других? Что там интересного? Может, гавкнуть? Нет, так тоже не пойдёт…» Я начал ёрзать, и Женя мне улыбнулся и шёпотом сказал: «Потерпи». Как будто у меня был выбор! Я изобразил всем видом страдание и стал терпеть.
Экзамен я сдал. Женя сказал мне об этом и обнял, и даже поцеловал. Я был счастлив! Честно сказать, меня больше воодушевляла радость Жени, чем сдача экзамена. Он прыгал вместе со мной, говорил всем, кого мы встречали, какой я молодец, и все отвечали: «Поздравляем!», многие чесали меня за ухом и кивали: «Мы верили в Грэя!» Это чудесное чувство. Даже вкусняшки так не радовали. Меня отпустили с поводка, и я просто побежал. Со мной ликовала вся природа. Ветер гладил меня и трепал ухо. Пробежав первый победный круг, я прыгнул на Женю. Он опять меня обнял, и я побежал по второму кругу! На ходу я срывал сухую траву и нёс её Жене. Я падал перед ним на спину и замирал в ожидании «почеши животик». Женя чесал. Чудесный день! Просто чудесный! Уснул я с улыбкой.
После экзамена я надеялся, что мы сразу пойдём на задание. Но не тут-то было. Начался второй этап обучения. Меня определили в группу поиска наркотиков. Я слышал разговор о том, что у меня подходящий темперамент и я добьюсь в этом деле успеха. Как-то, гуляя на поле, я увидел, не побоюсь этого слова, коллег. Это были взрослые собаки, полноценные сотрудники. От них я узнал, что тех, кого выбирают для работы с наркотиками, кормят наркотиками. Звучало очень страшно. Если наркотики ищет полиция, значит, они очень плохие, и, значит, есть наркотики тоже плохо. Я расстроился. Старшие сказали, что «наркоту добавляют во вкусняшки, а потом ты к ней привыкаешь и жить без неё не можешь. И даёт тебе это не абы кто, а именно хозяин. И чем сильнее у тебя зависимость, тем лучше ты ищешь. Только это всё недолго, потому что наркотики убивают организм нетолько людей, но и собак. Из-за этого те, кто работает на наркоте, служат в полиции всего год, а потом собаку уничтожают, потому что она сходит с ума». Беседу прервал Женя, он меня позвал и протянул вкусняшку. Я не стал брать: вдруг он уже начал меня кормить наркотиками? В вольер я шёл очень грустный, отказался от ужина: а вдруг и туда это добавляют? Я смотрел на Женю и не мог поверить, что он, тот, кто меня так любит, может со мной так поступить.
В вольере я сразу залез в будку. Женя запер дверь, но уходить не спешил. Как назло, к нему подошла местный доктор.
— Что случилось, Жень?
— С Грэем что-то странное. Есть не стал, спрятался в будку. Не заболел ли?
— Понаблюдай до завтрашнего обеда, есть не будет, приводи ко мне, посмотрим.
— Хорошо, Анастасия Павловна, спасибо.
— Не переживай ты так. Может, настроение у него плохое, — она улыбнулась и похлопала Женю по плечу.
После такой информации какое может быть настроение? Меня практически предал родной человек. Кому теперь доверять? Я закрыл лапами нос. Как есть, теперь вообще не понятно. А совсем голодать — замучают обследованиями. Надо принимать решение. Я встал и начал ходить из угла в угол. Вот о чём я мечтал? Служить в полиции и приносить пользу. Значит, если для того, чтобы приносить пользу, надо пожертвовать своим здоровьем, а возможно, и жизнью, то я согласен. Буду есть и даже, если надо, наркотики. Главное — быть полезным, пусть и недолго. Под урчание в животе я уснул.

Татьяна АРАБАДЖИ

(Продолжение следует)