Главный маршрут

Всходит солнце по-летнему круто
На немыслимой ноте звеня,
И обычно с седьмого маршрута
Начинается день для меня.

Начинается с доброго утра,
С предвкушенья удачного дня —
Со всего, чем так щедро и мудро
Жизнь сама наделила меня.

Одарила, ни больше ни меньше,
Без боязни впрягаться в дела,
И одна из прекраснейших женщин
Сыновей для меня родила.

Счастлив тем, что зовусь гражданином.
Повезло удивительно мне,
Что на свет появился мужчиной
В удивительной самой стране.

На земле, на таланты богатой,
Голос мой, пусть негромкий, звучит,
И горячая кровь азиата,
И славянская в сердце стучит.

И друзьями не скупо одарен,
И родни, почитай, полсела,
А ещё я судьбе благодарен,
Что на шахту меня привела,

Где несметные скрыты богатства
Самых, может, рисковых маня.
С той поры на шахтёрское братство
Стало больше родни у меня.

А шахтёр — это гордо и броско.
Государственной важности труд.
И центральный в судьбе Черногорска
Тот, что к шахтам, проходит маршрут.

Первая смена

И я в свой срок побегал за туманом
С роднёй в разладе и с самим собой,
И не с того, что ветер по карманам,
Решил спуститься в угольный забой.

Была, быть может, юности бравада —
Попробуй дни назад перелистать,
Но мне в ту пору это было надо —
Себя на прочность шахтой испытать.

Казалась тишина необычайной.
Была как раз та самая пора,
Когда молчат конвейеры, комбайны —
Всё, вплоть до опрокида на-гора.

Моё, как бубен, сердце громыхало,
И где-то в мрачной гулкой глубине
Трещали стойки, кровля набухала,
И каждый звук был выстрелом по мне.

Как зверь дремавший, вдруг конвейер ожил
И, лязгнув цепью, двинулся на пласт,
И на ладонях лопавшейся кожей
Шахтёрский труд познал я без прикрас.

Зудила мысль, попал как за растрату,
И пошутил, как подбодрил, «бугор»:
Смотри, дружок, не перегрей лопату,
Не надсади конвейеру мотор.

Нужна сноровка, что там, в каждом деле,
Я умотался, впрямь валился с ног,
И в душе, тяжесть ощущая в теле,
Стянуть рубаху с тела еле смог.

Как не сбежал и в шахте как остался?
На что, казалось, было уповать,
Ведь еле жив до дома добирался
И замертво валился на кровать.

Но как-то бригадир за разговором,
Был мой уже тридцатидневным стаж,
Как похвалил — назвал меня шахтёром,
И всей бригаде: этот парень наш.

А мне в тот день уже легко шагалось,
Нести в себе приятно было мне
И эту в теле лёгкую усталость,
И эту радость жизни на земле.

Дело жизни

Наверху копры и терриконы.
Ливни льют и вьюгами сечёт,
И с отливом чёрная в вагоны
День и ночь река угля течёт.

Ни хорошей, ни плохой погоды,
Не проникнет даже лучик дня,
В тыщи тонн давление породы
Держит крепь и бережёт меня.

К шахте шёл от школьного порога,
Продолжался прерванный урок,
Но до главной ставшею дороги
Много было тропок и дорог.

И гордиться есть теперь причина,
Всё как надо в жизни задалось:
Делом настоящим для мужчины
Мне заняться в жизни привелось.

Говорю другим не для укора,
Спустится иной и… был таков.
Трудная профессия шахтёра —
Нипочём не терпит слабаков.

Говорю, отдавший шахте годы,
Все слова оплачены судьбой:
Должен быть по крепости породы,
Делом жизни выбравший забой.

Владимир КАЛЯГИН
Черногорск