Продолжение. Начало в №№ 75 — 76 от 24 апреля
Глава 3. Война
Страна беспризорников
Во второй половине 30-х годов городские и районные отделения милиции Хакасской автономной области укомплектованы вполне подготовленными начальниками, окончившими средние школы милиции. Начальник политической части управления милиции Александр Тихонович Баранцев строго контролировал общеобразовательную учёбу сотрудников, в Красноярске работали шестимесячные курсы подготовки оперативных сотрудников уголовного розыска. Эти курсы окончили свыше 800 оперативных сотрудников милиции Хакасии.
В 1938 году Абаканская городская милиция пополнилась участниками Хасанских боёв (серия столкновений между Японской императорской армией и Рабоче-крестьянской Красной армией Страны Советов из-за оспаривания Японией принадлежности территории у озера Хасан и реки Туманная. В Японии эти события именуются «инцидент у высоты Чжангуфэн»). Серафим Иванович Белоногов, Павел Иванович Суков, Пётр Прокопьевич Чебыкин, Василий Иванович Растрёпин, Михаил Гаврилович Ужакин, Алексей Александрович Звягин за проявленный героизм и отвагу в бою с японскими войсками были награждены орденами Красного Знамени и Красной Звезды.
Стоит ли говорить, что в милицию эти сотрудники шли осознанно, желая бороться не только с преступностью, но и с новой бедой, которая пришла неожиданно — беспризорничеством.
Население Хакасии в 30-х — начале 40-х годов пополнялось в основном за счёт беженцев и переселенцев. Переселялись семьями, добровольно и принудительно. Собственно, страдала не только Хакасия, но и вся молодая страна. Искренне желая спасти подрастающее поколение, 31 мая 1935 года Совет народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) приняли важнейший для страны документ «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности». Этим же решением созданы детские комнаты милиции и детские приёмники, которые находились в подчинении НКВД, а позднее вошли в аппараты уголовного розыска. Ещё позднее 31 мая стал днём профессионального праздника сотрудников подразделений по делам несовершеннолетних, который отмечается в системе МВД России по сей день.
Но проблема детской беспризорности, рождённая Октябрьской революцией, оказалась неискоренима. Внешне обстановка была более-менее благоприятная, и Совнарком позволил себе отметить, что при значительном количестве детских учреждений и улучшении материального положения рабочих небольшое число беспризорников — лишь недостаток профилактической работы. А, собственно, само по себе наличие беспризорности объяснялось плохой работой местных советских и партийных органов, отсутствием организационного участия в борьбе с ней советской общественности, а вовсе не причинами глубокого социального характера. При этом о том, что будет дальше, разумеется, никто не знал. А дальше стало только хуже: началась война.
Массовая эвакуация в тыл привела к потере множеством детей своих родителей. Не меньше было и осиротевших ребятишек. Борьбу с беспризорничеством возложили исключительно на милицию. Наружные посты и участковые начинают изымать беспризорников и безнадзорников с улиц, проводится специальная работа в домоуправлениях.
Были разработаны меры по предупреждению детской беспризорности: на НКВД СССР возложены обязанности по открытию детских колоний для несовершеннолетних преступников, в которых содержались дети в возрасте 11 — 16 лет. К 1943 году общее число заключённых в них достигло пятидесяти тысяч подростков. Увеличилось количество детских комнат милиции: с 633 в 1943 году до 1058 в 1944-м. В крупных городах открыты приёмники-распределители.
В Хакасии детский приёмник открылся в конце 30-х годов. Он располагался в небольшом деревянном доме по улице Нагорной (ныне этот район известен как «Космос»), и уже в первые шесть месяцев работы в него было помещено 200 подростков, в 1940 году — 339, в военные годы — свыше 4000 несовершеннолетних.
На военные рельсы
В годы Великой Отечественной войны вся страна превратилась в боевой лагерь. Как и везде, в Хакасии добровольцы образовали длинные очереди у дверей военкоматов и мобилизационных пунктов. Особенно много среди них было сотрудников милиции, и многим было отказано, потому что их фронт был здесь, на местах.
Тех, кому удалось отправиться на передовую, заменили пожилые и бывшие сотрудники, лица ограниченно годные к военной службе. Принимали и женщин, которые подходили по здоровью и хотели работать в органах НКВД. Несколько позднее ряды милиционеров стали пополняться инвалидами войны третьей группы. Но все без исключения они отчисляли часть своей зарплаты в фонд обороны страны.
К функциям органов внутренних дел прибавилась борьба с паникёрами, распространителями ложных слухов, разжигавшими панику. Пришлось вести борьбу с мародёрами, провокаторами и шпионами, которых даже в далёкой Хакасии хватало с избытком. Дежурные наряды работали в усиленном режиме, издан приказ о прекращении очередных отпусков до особого распоряжения.
Начальником милиции Хакасской автономной области в военные годы работал Александр Дмитриевич Мусаев, затем Николай Фадеевич Орлов. В военной обстановке в населённых пунктах с наиболее неблагополучной криминогенной обстановкой для борьбы с преступностью органами милиции принимались особые организационные, тактические и оперативные меры. Нарушение правил торговли, спекуляция, скупка промышленных товаров и продуктов в целях создания запасов, хулиганство, хищение, кражи, распространение панических и провокационных слухов, нарушение правил противовоздушной обороны, пожарной охраны и уклонение от выполнения оборонных заданий считались тяжкими преступлениями.
В ноябре 1941 года в Хакасии открылся пункт для обучения начальствующего и рядового состава, в составе уголовного розыска создано отделение по борьбе с бандитизмом. Но по-прежнему кадров не хватало, и от руководства Хакасской милиции постоянно звучали просьбы послать профессиональных сыщиков.
С начала войны оперативная обстановка в Хакасии заметно ухудшилась. В область стали прибывать эвакуированные предприятия, а вместе с ними тысячи рабочих с семьями. Оседали здесь и любители лёгкой наживы, жулики и ворьё разных мастей. Оживились местные преступники-рецидивисты. Стали формироваться бандитские группировки, состоящие из уголовников, бежавших из мест лишения свободы, дезертиров и уклоняющихся от военной службы. Эти группы, вооружённые огнестрельным оружием, были крайне дерзкими и опасными. Участились кражи из квартир и магазинов. Настоящим бедствием стали кражи продовольственных карточек, особенно у стариков и детей. Карточки выдавались на месяц и при утрате не восстанавливались, и сотрудники милиции, видя отчаяние людей, часто отдавали им свои, сами перебиваясь несытными обедами в столовой, а то и хлебом с кипятком.
Отдельным направлением работы милиции стало выявление фактов срыва развития животноводства, весеннего сева, хищения зерна и овощей. В военное время это расценивалось как антигосударственная деятельность и жестоко каралось. Только за три месяца 1942 года за преступления в сфере животноводства было привлечено к уголовной ответственности 40 человек. По сводкам тех лет такие преступления часто совершались в Усть-Абаканском, Таштыпском, Ширинском, Аскизском районах.
Испытание войной пройдено
Сотрудники Хакасской милиции не склонились перед трудностями, проявляя чудеса героизма, выдержки и стойкости даже в столь сложное военное время. Причём основная масса работы легла на плечи сотрудников уголовного розыска. Их фронт действительно был на местах и здесь, на передовой борьбы с преступностью, им приходилось не только работать без устали, но и порой рисковать собственной жизнью. Например, оперуполномоченный Пётр Михайлович Чуралин был ранен выстрелом в схватке с бандитами на станции Сон. Ранение оказалось серьёзным, и коллеги подумали, что на службу он больше не вернётся. Но, чуть подлечившись, Чуралин вновь приступил к работе. За самоотверженный труд он получил высокую награду — орден Октябрьской Революции.
Настоящей легендой уголовного розыска стал Яков Тимофеевич Лавриненко. Он начал службу в 1942 году участковым уполномоченным Балыксинского отделения милиции. А в 1943-м уже назначен начальником уголовного розыска, прослужив в этой должности ни много ни мало — 20 лет. Не имея специального образования, он на практике и в совершенстве овладел тактикой раскрытия преступлений. «Сыщик от бога», — так отзывались о нём сослуживцы.
Под его руководством в военные годы обезврежены банды, занимающиеся кражами скота, лошадей, зерна, группы чёрных старателей, ликвидирована банда Торчакова, состоявшая из дезертиров, скрывавшихся от призыва на фронт с первых дней войны.
Кстати, население Хакасии помогало милиции выявлять преступников, часто простые жители задерживали их и приводили в местные отделения. Так были разоблачены несколько групп, занимавшихся кражами драгоценных металлов на рудниках Балыксинского приискового управления.
По сохранившимся архивным материалам можно судить — в криминальный хаос Хакасия в военное время не впала. В 1945 году в области зафиксировано 1476 преступлений, из них 21 убийство. Раскрыто 89,7 процента из зарегистрированных преступлений.
Нина КАПУСТИНА,
заведующая музеем истории органов внутренних дел Хакасии,
подполковник милиции в отставке
P.S. При подготовке публикации использованы материалы музея истории ОВД Хакасии.
